«Некоторых моих друзей белорущиной перекормили». Как родиться и всю жизнь прожить в Сибири, а считать себя белоруской?
В 1902—1912 годах, в том числе из-за Столыпинской реформы, в Сибирь переехали сотни тысяч белорусов. Формировались целые белорусские деревни, но традиционную культуру сохранять было трудно — значительная часть людей ассимилировалась. Как в таких условиях через несколько поколений сохранить в себе белорусскость и передать её детям? Расспросили коренную сибирячку.
«У меня был только бабушкин акцент»
Ирина (имя изменено — НН) родилась в российском Иркутске. Маленькой родители перевезли ее на север области — там девочка и окончила школу в классе вместе с русскими, белорусами, татарами и потомками эвенков (коренная народность Сибири).
В советское время подростки не говорили о своих национальностях, отмечает женщина. Впрочем, и ей самой о том, что она белоруска, никто не говорил.
«В моем детстве это были просто какие-то слова. У меня не было белорусской литературы, я ничего не читала. У меня был только бабушкин акцент и несколько слов, что они приехали из России».
Прабабушка Ирины переехала в Иркутскую область из Могилевской области нынешней Беларуси в 1930‑х годах. Она всегда говорила, что «из России» — так делали большинство переселенцев. Бабушка же женщины в те годы только родилась и успела окончить четыре класса школы. Это, считает сейчас Ирина, и дало шанс на то, чтобы сохранить белорусскость в семье.
«Бабушка жила в деревне, работала в колхозе. Благодаря этому сохранился белорусский акцент, быт, песни. Ее братья или сестры, получившие образование, даже говорили без акцента [на русском языке]».
«Бережливость — национальная черта белорусов»
Несмотря на то, что о белорусских корнях в семье не говорили, отмечали традиционные праздники: Богач (осенний праздник, который проводится со сбором урожая и концом трудового лета), Купалье. Также от прабабушки в доме остался белорусский сундук и мелкие бытовые вещи, которые она привезла еще с родины.
Ирина говорит, что в то время не видела различия между какими-то традициями из деревни у белорусов и, например, у татар. Казалось, что это просто различие между деревней и городом, а не национальная особенность.
При этом в Беларусь Ирина не ездила вплоть до зрелого возраста — не к кому было, никаких родственников не сохранилось. Первое ее путешествие на родину случилось в 2001 году со студенческим кружком.
С того студенческого фольклорного кружка и начался интерес Ирины к белорусскости. Но развивать такую общину было сложно: молодежи не хватало знаний, трудно было достать даже фото людей в национальных костюмах, чтобы воссоздать какую-нибудь вышивку.
Информацию собирали по сибирским деревням — у кого что сохранилось из Беларуси. Так находили ящики, сундуки, полотенца и скатерти. «Такая бережливость и сохранение — это все же национальная черта белорусов», — замечает Ирина.
«Есть сообщество, усадьба, субсидии»
Женщина рассказывает о сибиряке, который однажды присоединился к их сообществу белорусов. Его предки были переселенцами из Беларуси, но язык ему родители не передали, и он выучил его самостоятельно взрослым. Научил ему и троих своих детей.
Так себя ведут единицы, говорит она. В целом белорусы быстро ассимилируются в Сибири — из-за славянских черт лица, сходства языка. Тех, кто регулярно участвует в мероприятиях белорусской общины, немного. И относятся они к этому почти как относились предки к церкви — как к «духовной части жизни».
До сих пор в Сибири белорусы отмечают Богач, в котором сейчас участвуют все местные жители — русские, казахи.
«Теперь возможность [сохранять самоидентификацию] есть. Российское государство предоставляет нам эту возможность. Есть община, есть усадьба, субсидии — в условиях конкурса. Если ты победил, то у тебя есть деньги на проекты, чтобы сохранять здесь, на Иркутской земле, белорусскую самобытность. Здесь это так называется — «самобытность», — говорит Ирина.
«Быть белорусом — вопрос экологического отношения к себе»
В целом для того, чтобы сохранить белорусскость так далеко от родины, считает она, нужно не лениться, а сама ценность этого — такая же, как следить за своим физическим и ментальным здоровьем.
«Быть белорусом — трудная работа. Нужно прилагать усилия. Но это вопрос экологического отношения к себе. Того, как мы заботимся о своем здоровье. Мы же думаем, что едим, где работаем, как относимся к своему телу. Сюда же можно добавить и самоидентификацию — кто ты, чем интересуешься, откуда твой род».
Некоторых ее сверстников в Иркутске родители старались «насильно» приучить к белорусской культуре. Однако это не сработало.
«Некоторых моих друзей белорущиной перекормили. Теперь эти люди выросли и шарахаются от белорусского центра. Поэтому нужно давать дистанцию.
Также нужно признать: я не знаю белорусского языка, литературы, но сейчас буду изучать. Я взрослой выучу, и детям придется изучать. Дети все помнят».
Хотела переехать жить в Беларусь, но…
Долгое время Ирина хотела переехать жить в Беларусь, но это так и не произошло из-за бытовых трудностей.
«Я все приезжала-приезжала, ходила на молодежные тусовки. Для себя решила, что, если какой-нибудь белорусский парень (желательно с фамилией на -ич) влюбится в меня, предложит мне свою руку и сердце, тогда я там останусь. Так не произошло. Да и нет квартиры, нет зарплаты по той специальности, по которой можно было бы зарабатывать себе на жизнь. Теперь на Байкал приезжают из Беларуси, работающие на фрилансе, они себе могут позволить здесь отдохнуть. Но я этот экономический вопрос так и не решила. Перевела эквивалент своей зарплаты в Беларуси [в культурной сфере] и не поняла, как бы я на него жила».
Сейчас читают
«Как Вольский приходил с обыском к Коласу, а Крапива и Глебка доносили на коллег». Опубликованы ужасные воспоминания Григория Берёзкина о репрессиях 1920—1940-х1414
Комментарии
"У 1902—1912 гадах, у тым ліку праз Сталыпінскую рэформу, у Сібір пераехалі сотні тысяч беларусаў." І аселі на землях, адабраных у карэнных народаў, пра што мы вельмі не любім успамінаць...