Один из самых массовых политических процессов в разгаре. Приговоры по нему выглядят мягче, чем за помощь Черной книге Беларуси или за комментарии после убийства айтишника Зельцера. Однако в любом случае это десятки, если не сотни сломанных человеческих судеб.
Минский городской суд и все областные суды штампуют приговоры по делу Гаюна — всех, кто присылал что-то в мониторинговый проект, судят за «содействие экстремистской деятельности» (статья 361‑4 Уголовного кодекса).
Если человек написал только одно сообщение Гаюну, его судят по первой части статьи, там возможное наказание — до 4 лет химии или от 2 до 6 лет колонии. Если же сообщений было несколько, то это считается повторным содействием, а значит, человеку инкриминируется и первая часть статьи, и вторая. Ответственность за вторую — от 2 до 5 лет химии или от 3 до 7 лет колонии.
По этой же статье судят не только за Гаюн, но и тех, кто каким-то образом взаимодействовал с независимыми медиа или правозащитниками либо помогал политзаключенным. Поэтому нет возможности точно разграничить, кого судят за Гаюн, а кого за что-то другое по этой же статье.
Мы взяли для анализа результаты судов тех политзаключенных, кто был осужден по статье 361‑4 Уголовного кодекса и у которых приговор вступил в силу после июля 2025 года. Почему именно такая дата?
Силовики получили доступ к боту Гаюна в начале февраля 2025 года. Людей стали массово арестовывать сразу после этого. Дела дошли до судов не раньше июня 2025 года, а процессы продолжаются и до сих пор.
В мае-июне в милицейский список экстремистов добавили буквально несколько человек за «содействие», с июля количество выросло в разы. Единственное объяснение — пошел поток осужденных Гаюнов.
За июль-октябрь 2025 года успел вступить в силу приговор примерно у 100 человек, у кого среди обвинений есть статья 361‑4 Уголовного кодекса. Отбрасываем из списка тех, кого судили заочно — калиновцев, Антона Мотолько, — а также тех, о ком точно известно, что они были арестованы раньше начала дела Гаюна.
Также выносим в отдельную группу тех, кто осужден по 361‑4 (возможно, за Гаюн) и еще что-нибудь — например, за комментарии или за участие в протестах. В такой ситуации домашнюю химию не дают. Напротив имен в милицейской базе стоит отметка «отбывает наказание». Это значит, что им присудили или химию с направлением, или колонию (точнее определить невозможно).
Таким образом, остается ровно 75 человек, которых осудили только по статье 361-4. Из них 49 человек (65%) получили домашнюю химию.
Остальные 29 человек (35%) получили, соответственно, химию с направлением или колонию. Среди них есть люди, которые сейчас на свободе — например, Никита Лосик, брат известного блогера Игоря Лосика, получил химию и эвакуировался из Беларуси.
В списке есть 15 женщин. 14 из них получили домашнюю химию. Максимально жестко обошлись только с Анной Шпак, бывшей спортсменкой, а теперь тренером в школе олимпийского резерва «Буревестник» в Минске. Она единственная из женщин получила колонию.
Также более жесткие сроки (скорее всего, колония) давали присылавшим что-то Гаюну силовикам.
Теперь по частям статьи. По первой части (напомним, это значит, одно присланное сообщение или фото) осудили 24 человека. 21 из них получил домашнюю химию.
Более жесткий приговор был у упомянутого Никиты Лосика (химия с направлением, от которой он уехал), Евгения Колбаско (четыре года химии с направлением), а также у Андрея Хрищановича. Ему дали год колонии, поэтому ему, с учетом отбытого времени в СИЗО, осталось провести за решеткой около трех месяцев.
Соответственно, по первой и второй части статьи (за несколько сообщений) осудили 51 человека. Из них 28 домашних химий и 23 более жестких приговора. Если же учитывать только мужчин, то доля домашних химий опускается ниже 50%.
Дело Гаюна началось после того, как силовики задержали активистку, которая несколько лет жила в Беларуси в подполье. В ее мобильном нашли ссылку на присоединение в бот Гаюна, которую ей прислали в самом начале существования проекта. Фатальная ошибка была в том, что ссылка была бессрочная. А потому силовики смогли подключиться к боту и выкачать оттуда всю информацию.
Саму же девушку задержали из-за того, что она была вынуждена обратиться в государственные структуры, к медикам. У ее парня, который прятался вместе с ней, начались сильные проблемы со здоровьем на фоне ареста его отца.
Основатель Гаюна Антон Мотолько сразу после взлома объявил о закрытии проекта. Силовики в своих телеграм-каналах декларировали, что учтут этот факт при вынесении наказания информаторам Гаюна.
Комментарии
чым дапамаглі фота скінутыя ў Гаюн?
дзе можна знайсці інфармацыю?