«Это не акт доброты, а очередной инструмент репрессий». Юрист объяснил, почему принудительная депортация политзаключенных является преступлением
После освобождения из белорусских тюрем политзаключенные по помилованию все чаще оказываются не дома, а за границей — принудительно вывезенные с мешками на головах под надзором силовиков. Так по помилованию из страны были депортированы уже восемь белорусов, которые не имеют второго гражданства. Такое «освобождение под условием выезда» правозащитники называют новым инструментом политического давления. Это противоречит Конституции и международным актам. С правозащитником Павлом Сапелко «Вясна» объясняет, почему такая высылка из страны является серьезной проблемой, какие права человека она нарушает и почему важно документировать такие факты.
«Фактически выбрасывают из страны»
С 2022 года из Беларуси были депортированы восемь политзаключенных белорусов, не имеющих второго гражданства: Олег Груздилович, Андрей Кузнечик, Елена Мовшук, Сергей Тихановский, Наталья Дулина, Игорь Карней, Кирилл Балахонов, Сергей Шелег. Их освободили по помилованию при содействии руководства США. Сами политзаключенные в своих интервью подчеркивают, что их депортировали из страны без права выбора.
Журналист «Радио Свобода» Андрей Кузнечик, которого 12 февраля 2025 года с маской на глазах вывезли из СИЗО КГБ к границе с Литвой, в интервью «Вясне» говорил:
«По шкале возможного развития событий это было одним из самых невероятных сценариев. Но он был, потому что выпустили Яшина, и мы смеялись, что можно уже менять своих на чужих. Поэтому в подсознании это было, но я не думал, что меня сочтут достойным такой спецоперации. Какое-то удивленное возмущение было в другом. Я тогда еще не знал ситуацию в Беларуси, мне казалось, как говорил Муковозчик, что можно выйти и «спрятаться под плинтус». Например, пойти работать курьером в Беларуси, где родственники, могилы предков, твоя земля и язык, который дольше любой политической власти. И меня возмутило, что меня фактически выбрасывают из страны. Но сопротивляться я не собирался, потому что покидал места не совсем родные в этой стране и возвращаться в них не хотелось».
Вывоз из страны политзаключенных происходит без официального постановления суда или иного органа о депортации. Сотрудники КГБ садят в автомобиль или автобус и везут до границы Литвы. Формально это не оформляется как депортация, но фактически — это она. В случае Сергея Тихановского Протасевич просил его, чтобы тот написал на бумажке, что тот не против того, чтобы его отправили за границу.
Преподавательница Наталья Дулина рассказывала «Медиазоне»:
«Я не понимаю, кто я, в том смысле, что не знаю своего статуса. Как я понимаю, мое освобождение, как и других политзаключенных, — это договоренность США и белорусских властей. Нас согласились отпустить. Но фактически это принудительная депортация. Нас не освободили, нас депортировали. Я гражданка Беларуси, гражданства у меня не отобрали. Но при этом я не освобождена (ни по сроку, ни по помилованию — МЗ). Если это депортация, то у меня тоже должны быть какие-то соответствующие документы. Но их нет. Я ничего не понимаю».
«Депортировали и лишали гражданства диссидентов»
Как напоминает правозащитник «Вясны» Павел Сапелко, в истории Советского Союза и Беларуси в его составе депортации были широко распространенной практикой государственной политики. В советское время депортировали различные этнические группы и лиц, которых считали политически опасными или «нежелательными». Например, в 1940—1950-х годах происходили массовые депортации целых народов — балкарцев, чеченцев, ингушей, калмыков, крымских татар и других — из их традиционных мест проживания в отдаленные регионы СССР, часто в Сибирь или Центральную Азию. Депортировали вглубь СССР представителей балтийских народов, украинцев и белорусов.
«Эта политика имела цель контроля над населением и ликвидации возможных противников режима. Депортировали за границу и лишали гражданства диссидентов — иногда именно под видом добровольного выезда.
В современной Беларуси, особенно в XXI веке, наблюдается новая волна депортаций, однако уже в другом контексте — не этнические группы, а политические, которых власти считают «нежелательными». Это не единичные случаи, а системная практика удаления собственных граждан
Депортации в Беларуси сегодня — это часть политической системы, которая использует удаление «нежелательных» лиц как средство контроля и репрессий. Это продолжение исторической традиции, но в новых условиях и с новыми целями».
«Способ избавиться от неудобных людей»
Павел Сапелко отмечает, что такое «освобождение под условием выезда» является не актом гуманности, а инструментом политического давления.
«У этого явления есть название — депортация. Депортация, особенно в политическом и уголовном контексте, — это не просто принудительный выезд из страны. Это серьезное нарушение прав человека, которое влечет за собой глубокие личные, правовые и политические последствия.
Это способ избавиться от неудобных людей, исключить их из внутренней общественно-политической жизни.
Стоит подчеркнуть, что принудительная депортация — это и вытеснение граждан из их страны под угрозой пыток и произвольного лишения свободы, таких людей — сотни тысяч. Но сегодня мы остановимся в основном на тех, кто по разным причинам не выехал до того, как попал под репрессии, прошел через пытки, запрещенное обращение и тюрьмы — и был принудительно выдворен из своей страны».
Правозащитник «Вясны» подчеркивает, что это является комплексной формой политического преследования:
«Мы говорим о вынужденной депортации, которая сопровождается шантажом, психологическим давлением и угрозами. В правозащитной практике это может рассматриваться как изгнание под принуждением — с отсутствием свободного выбора оставаться на Родине. Такая практика полностью укладывается в определение политического преследования».
Квалифицируется как преступление против человечности
С точки зрения Римского статута Международного уголовного суда (ст. 7, ч.1, d), принудительное выселение или депортация населения, если оно осуществляется в рамках широкомасштабной или систематической атаки на гражданских лиц, квалифицируется как преступление против человечности. Принудительная высылка политзаключенных, без права вернуться, является серьезным нарушением международного гуманитарного права и может рассматриваться как часть такой атаки со стороны режима против собственного народа, отмечает правозащитник.
«Поэтому мы рассматриваем эти случаи не только как нарушения национального и международного права, но и как акты, которые потенциально подпадают под юрисдикцию Международного уголовного суда.
В этом контексте особенно важным является то, что в 2023 году Литва, воспользовавшись механизмом статьи 14 Римского статута, направила официальное обращение в МУС с призывом расследовать преступления против человечности, совершенные белорусским режимом в отношении гражданского общества. Этот шаг означает, что государство — участник Статута требует начать расследование в отношении конкретных действий белорусских властей, включая систематические репрессии, пытки и принудительную депортацию.
Эта инициатива Литвы поддерживается широким кругом международных правозащитных организаций и юридических экспертов, а собранные свидетельства и документы уже передаются в прокуратуру МУС. Это важный шаг на пути к тому, чтобы такие преступления не оставались безнаказанными».
«Депортация — это продолжение наказания»
Вместе с тем, что в результате такой спецоперации люди оказались на свободе, это является проблемой. Павел Сапелко объясняет:
«Если сравнивать условия в изгнании с условиями тюрьмы, то иногда освобождение с выполнением почти любого требования — это очень хорошо для отдельного человека, это результат сложной работы, дипломатическая победа. Свободная жизнь за пределами родной страны лучше, чем годы унизительного заключения и точно лучше, чем смерть за решеткой. Но это выбор, которого не должно быть в цивилизованном демократическом государстве и за создание которого должны отвечать власти Беларуси.
Людям не дают права самостоятельно решить, где им быть. Таким образом, позиция «или за решеткой, или за границей» — это шантаж, а не свободное решение. Для человека депортация означает резкое и принудительное «обнуление» жизни. Это потеря дома, работы, разлука с близкими. Человек оказывается в чужой стране, иногда без четкого юридического статуса и без ресурсов, с поломанными собственными планами. Для людей это изоляция, растерянность и страх за будущее, отсутствие многих социальных гарантий.
Особенно тяжело переживается такая высылка теми, кто уже прошел через заключение. В их случае депортация — это продолжение наказания. Более того, освобожденные не свободны в своих действиях: возвращение к общественной активности может повлечь новое уголовное преследование на родине, заочное, но очень неприятное с позиции разного рода последствий: так власти заставляют замолчать и не действовать даже из-за границы».
«Никто не может быть произвольно лишен права на въезд в свою собственную страну»
Как подчеркивает правозащитник, такая принудительная высылка из страны нарушает права человека, которые гарантируются Конституцией и рядом международных соглашений:
«Конституция Беларуси гарантирует право каждого гражданина находиться в своей стране. Международное право, в том числе Пакт о гражданских и политических правах, также запрещает принудительную депортацию из собственной страны: «Никто не может быть произвольно лишен права на въезд в свою собственную страну». Это обязательная для государства норма, это право не может быть подвергнуто какому-либо ограничению.
В случае депортации нарушаются право на свободу и личную неприкосновенность, на свободу передвижения и связанные с этим права, право на свободу выражения. Кроме того, это часто сопровождается нарушением права на справедливое судебное разбирательство.
Стоит подчеркнуть, что выдворение, даже иностранца, не может быть произвольным, так закреплено в Пакте: иностранец, законно находящийся на территории государства, «может быть выслан только во исполнение решения, вынесенного в соответствии с законом, и, если императивные соображения государственной безопасности не требуют иного, имеет право на представление доводов против своей высылки, на пересмотр своего дела специальной властью или компетентной властью, чтобы быть представленным для этой цели перед этой властью лицом или лицами».
«Каждый случай должен быть зафиксирован»
Павел Сапелко рассказывает, что делать в случаях депортации политзаключенных:
«Во-первых, информировать международное сообщество. Во-вторых, поддерживать тех, кто оказался в изгнании. В-третьих, продолжать фиксацию и анализ этих случаев. И самое важное — поддерживать требование к власти Беларуси не принимать вынужденную депортацию как освобождение. Это не акт доброты, а очередной инструмент репрессий».
Правозащитник «Вясны» убежден, что обязательно нужно документировать факты депортации как нарушения прав человека:
«Каждый такой случай должен быть зафиксирован. Это — документальное свидетельство государственной политики, направленной на изоляцию и уничтожение общественной активности. Без такого документирования будет трудно добиваться справедливости в будущем. Также это поддержка усилий Литвы и правозащитников по привлечению к ответственности представителей режима в Гааге».
В заключение разговора правозащитник призвал помнить и фиксировать должным образом случаи депортации:
«Главное — помнить, что люди, оказавшиеся на свободе, но за границей — это не только «освобожденные», а прежде всего — люди, которые продолжают нести последствия политического преследования. Их голоса должны быть услышаны, а нарушения их прав — должным образом оценены и осуждены».
Комментарии
У нашым выпадку, дэпартацыі гэта тэлеппорт з турмы на волю, а не які працяг пакарання.