Недавно опубликованные Виленским белорусским музеем фотографии и сканы дают возможность ближе рассмотреть детали похорон Франтишка Олехновича, проведенных с необычным для того времени размахом.
Виленский белорусский музей имени Ивана Луцкевича опубликовал в интернете коллекцию из 711 материалов, охватывающих 1890—1950-е годы. Среди них — открытки, письма, дневники, конспекты, исторические фотографии, произведения живописи и графики, вышивки, а также мелкие печатные материалы: рецепты, билеты, квитанции, листовки, даже засушенные цветы. Отдельное место занимают книги и периодика, выходившие в Вильнюсе в 1920—1940-е годы.
Среди них также фотографии с похоронной процессии, которая проводила в последний путь известного белорусского драматурга Франтишка Олехновича.
Франтишек Олехнович (1883—1944) был одним из зачинателей современной белорусской драматургии и театра. Его произведения ставились в Беларуси, Латвии, Чехии и особенно в труппе Владислава Голубка. За жизненный вклад в сценическое искусство его называли «отцом новейшей белорусской драматургии». Олехнович был не только драматургом, но и публицистом, прозаиком, организатором театрального движения. Особое место в его наследии занимает повесть «У капцюрох ГПУ» — одно из первых в мире художественных произведений, написанных человеком, прошедшим через советские лагеря, и основанное на собственном опыте. Книга сделала его известным далеко за пределами Беларуси и стала важным документом эпохи.
Во время Второй мировой войны Олехнович работал в Вильнюсе, но в сложных и опасных условиях оказался между несколькими политическими силами. 3 марта 1944 года его застрелили в квартире на улице Ясинского — за шесть дней до 61-летия.
Кто именно стоял за этим убийством, тогда точно не было известно: одни источники приписывали его советским партизанам (что подтвердили современные исследования), другие — Армии Крайовой или даже немцам.
Убийство «белорусского Мольера» всколыхнуло белорусов Вильнюса. Похороны состоялись с большой торжественностью и собрали много вильнюсцев, превратив их в один из наиболее значительных моментов в общественной жизни белорусов Вильнюса во времена немецкой оккупации и, пожалуй, последний из-за быстрого наступления советской армии.
О похоронах писал и оккупационный журнал «Новы шлях» (№6), номер которого также опубликован в свободном доступе Виленским музеем:
«Вильня не видела еще таких белорусских похорон, которые были для Фр. Олехновича. Большие похороны были для писателя Ядвигина Ш. (Антона Левицкого) в 1922 г.; большими были похороны для певца Казимира Свояка (кс. Константина Степовича) в 1926 году, но таких похорон Белоруса, которые Вильня увидела 8-го марта 1944 года для Франтишка Олехновича, еще не было. Почти вся Беларусь приняла в них участие.
Во главе похоронного похода посреди живых цветов был крест; за крестом школьная молодежь несла 26 венков, из них 22 от белорусов, 3 от немцев и 1 от литвинов. Во главе несли очень дорогой венок от Президента Центральной Рады Беларуси — проф. Радослава Островского; за ним несли венок от Генерального Комиссара Беларуси и дальше и дальше венки и венки. За венками стройными четверками шла молодежь из всех виленских белорусских школ; за школами оркестры, за ними духовенство, за которым четыре коня тянули увитый белорусскими национальными флагами караван.
За караваном двигалось море народа, пришедшего почтить Франтишка Олехновича. Это были в полном значении этого слова грандиозные похороны белорусского патриота».
Фотографии с похорон Франтишка Олехновича, выложенные музеем, передают торжественность и масштаб этого дня, ставшего событием для всей белорусской среды Вильнюса. Все шесть снимков сделаны на бывшем Юрьевском проспекте (сейчас это проспект Гедимина), Кафедральной площади и самом кладбище.
Все эти фотографии сохранились благодаря семейному альбому Мирославы Русак, которая сберегла уникальные свидетельства того дня. В небольших по размеру, но выразительных кадрах предстает скорбное шествие, во главе которого ехал роскошный катафалк, на котором стоял гроб с покойником, покрытый бело-красно-белым флагом. Не автомобиль, а настоящая черная колесница с балдахином из черного бархата, в которую были запряжены четверо лошадей с черными вуалями на оглоблях. Лошадей вели четверо мужчин в длинных шинелях с большими пуговицами и двууголках на головах, еще двое шли по обе стороны гроба.
За катафалком, который двигался медленно, шли представители белорусской интеллигенции и коллаборационистских структур. На одном из снимков можно узнать Радослава Островского, тогда президента Белорусской центральной рады, и Юрия Соболевского, ее второго вице-президента, — свидетельство того, что прощание происходило на высшем «государственном» уровне.
Также на одном из снимков вместе со школьниками можно узнать директора учительской семинарии в Вильнюсе Анатоля Карнюка.
Последний из снимков показывает похоронную процессию уже за воротами лютеранского кладбища. Фотография фиксирует момент, когда белорусские деятели проносят гроб по кладбищенским тропинкам к могиле. По обе стороны прохода стоят ряды школьной молодежи.
Общую картину дополняют сведения и снимки из статьи о похоронах в журнале «Новы шлях».
Над могилой выступил председатель Белорусского национального комитета в Вильнюсе доктор Болеслав Грабинский. Он сказал, что память о Франтишке Олехновиче останется вечной, а его могила будет местом паломничества для белорусов. Не сбылось.
Олехнович несколько раз спасался от большевиков, но они всегда возвращались за его душой. Они смогли достать его даже после смерти: в 1960 году кладбище было снесено советскими властями и превращено в парк.
Лишь во времена перестройки в 1989 году состоялось символическое перезахоронение белорусского драматурга на кладбище Расу, где сегодня стоит памятник-кенотаф.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ
Комментарии
Але ж запытайце ў "новай хвалі" бабарыканцаў і ціханоўцаў (пра лукамольцаў і казаць няма чаго), то вельмі няшмат хто зь іх прыгадае хто такі Аляхновіч. Таму сапраўды, як тут і пісалі самі - не спраўдзілісь словы пра працяглую памяць