«Должен был писать, как хочет эксперт». Что показала государственная психолингвистическая экспертиза статей политзаключенного Игоря Ильяша

Процесс над журналистом Игорем Ильяшем начался 21 февраля 2025 года в Минском городском суде. После трех заседаний 12 марта судья Сергей Кацер объявил перерыв для проведения психолингвистической экспертизы 15 аналитических статей авторства журналиста. Ходатайство политзаключенного Игоря Ильяша о том, чтобы экспертиза проводилась в Государственном центре судебных экспертиз, суд не удовлетворил.

На своей странице в Facebook журналист и дед жены Игоря Ильяша Сергей Ваганов рассказал о том, что происходило 4 и 5 сентября в суде.

По словам господина Ваганова, судья Сергей Кацер вел эту часть процесса в соответствии с процессуальными нормами: «давал полностью высказаться всем сторонам процесса, если приостанавливал те или иные вопросы или объяснения, то исключительно для их уточнения». Что создавало у присутствующих возможность точно понять содержание экспертизы, ее обоснованность, направление и подход эксперта для решения своей задачи: ответить на вопрос, содержится ли в статьях Игоря Ильяша дискредитация Республики Беларусь путем распространения «заведомо ложных сведений», ответственность за которую предусмотрена статьей 369-1 Уголовного кодекса РБ.

Сергей Ваганов поделился личными впечатлениями от экспертизы. По его мнению, экспертная оценка содержания публикаций Игоря Ильяша основана на политических взглядах господина Лебединского.

«Так, например, он считает, что журналист, политический аналитик не должен пользоваться термином «политзаключенные», так как в белорусском законодательстве такого термина не существует. Да, не существует, но он существует в мировой политологии. Как существует и термин «политическая эмиграция». Но, по мнению эксперта, надо пользоваться термином «беглые оппозиционеры». А термин «диктатура», которым неоднократно пользуются представители власти, в том числе глава страны, вообще недопустим. (…)

Нельзя писать и «война против Украины», так как это, с точки зрения эксперта, «война против киевского режима», а не против народа, доказательством чего, считает эксперт, является то, что российские войска «не захватывают, точнее, не освобождают города, потому что волнуются о населении, которое там живет…».

Лебединский, безусловно, имеет право на такую точку зрения. Но причем здесь экспертиза?», — отмечает Сергей Ваганов.

По впечатлению Ваганова, эксперт Лебединский демонстрирует «очевидную манипулятивность в толковании тех или иных фактов из статей Ильяша, их интерпретаций при отсутствии ссылок на конкретные источники своих выводов».

«В своих ответах на вопросы Игоря Ильяша эксперт избегал конкретики, ссылался на некие законы лингвистики, которые не имеют никакого отношения к профессиональной журналистике, путался в правовых особенностях белорусского законодательства и договорах между странами СНГ…

Я вообще не знаю, как относиться к тому, что доктор филологии называет советских военнопленных и евреев, жертв нацистских концлагерей «в определенном смысле диссидентами», а в неприятии термина «политзаключенные» почему-то вспоминает нацистских военных преступников, осужденных на Нюрнбергском процессе…

Короче, журналист должен был писать, как того хочет господин Лебединский. Тогда не будет никакой «дискредитации». Неизвестно только, что делать с 33-й статьей Конституции Республики Беларусь, согласно которой «каждому гарантируется свобода взглядов, убеждений и их свободное выражение, никто не может быть принужден к выражению своих убеждений или отказу от них».

Сергей Ваганов как «журналист с более чем 60-летним стажем» отмечает, что в статьях Ильяша не найти «однозначно выраженных личных взглядов».

«Да, в них отражено отношение оппозиции к политике властей, как и отношение властей к оппозиции. Но это не «хлесткая публицистика» вроде азаренковской, да и не публицистика вообще, а вполне беспристрастный, взвешенный и глубокий критический анализ тех или иных событий и явлений текущей политики.

Недаром господин Лебединский объяснил многомесячную работу над экспертизой трудностью в поиске обоснованных доказательств, а трудность — опытностью журналиста, его высокой профессиональностью, дословно — «мастерством». Таков, мол, Ильяш замысловатый в своем стремлении глубоко скрыть намерение дискредитировать государство и политику его руководства», — пишет Сергей Ваганов.

Журналиста Игоря Ильяша обвиняют в дискредитации Республики Беларусь и в содействии экстремистской деятельности. О его задержании 22 октября 2024 года сообщили провластные СМИ, утверждая, что журналист давал интервью независимым и иностранным медиа, в том числе украинским, что якобы могло быть использовано против государства.

Сам Ильяш на видеозаписи отметил, что до июля 2021 года работал на телеканале «Белсат», после чего стал фрилансером. Он признавал, что давал интервью различным СМИ, в том числе тем, которые в Беларуси признаны «экстремистскими формированиями».

22 ноября 2024 года правозащитники признали Игоря Ильяша политическим заключенным. Ранее, в июле 2021 года, его уже задерживали на 10 суток по другому делу, которое дальнейшего развития не получило.

Жена Ильяша, Катерина Андреева (Бахвалова), вместе с видеооператором Дарьей Чульцовой была задержана в ноябре 2020 года во время трансляции разгона людей, пришедших почтить память активиста Романа Бондаренко. В феврале 2021 года суд приговорил их к двум годам лишения свободы, признав политическими заключенными.

В июле 2022 года Катерина Андреева получила 8 лет лишения свободы по обвинению в измене государству, с учетом предыдущего приговора срок составил 8 лет и 3 месяца. Ее жалобу в Верховном суде в сентябре 2022 года не удовлетворили, но формулировку обвинения изменили на «шпионаж».

Дарья Чульцова в сентябре 2023 года вышла на свободу и сейчас живет в Польше.

• 1
• 0
• 0
• 4
• 0
• 2
• 6
• 0