«Я выступала против войны, что в этом плохого?!» Ольга Бритикова рассказала о 75-дневном аресте
Руководитель Независимого профсоюза «Нафтана» рассказала «Народнай Волі», как провела 75 суток административного ареста
Ольгу Бритикову задержали 27 февраля на участке для голосования во время референдума. Ее обвинили в том, что она фотографировала бюллетень. Суд присудил ей 15 суток ареста. Однако уже через несколько дней ее осудили повторно — за надписи «Нет войне» на куртке, сделанные на трех языках: белорусском, русском и английском.
В третий раз поводом для суда стали бумажки с надписями «Нет войне» на окнах ее квартиры, а поводом для четвертого суда — пост «Нет войне» в Instagram.
Всего Ольгу Бритикову судили пять раз по статье 24.23 (»несанкционированное пикетирование»). 75 суток профсоюзная активистка провела в изоляторе временного содержания в Ушачах.
— Самое сложное за все время пребывания в изоляторе — когда не понимаешь, что происходит вокруг, — говорит Ольга. — В остальном все можно было выдержать. В ИВС был свой распорядок дня, и все проходило исключительно в его рамках. Специально мне не создавали более жестких условий содержания, поэтому никаких претензий к администрации нет.
— Были морально подготовлены, что можете оказаться в изоляторе?
— Не представляла, что за надпись на куртке «Нет войне» придется провести в изоляторе аж 75 суток! Все-таки верила, что люди будут придерживаться каких-то норм законности. Но оказалось, что все доведено до абсурда.
Поэтому не могу сказать, что 75 суток административного ареста стали для меня большой неожиданностью, но в тоже время такого я и не ожидала. Ведь я считала и считаю, что ничего противозаконного не делала, а просто воспользовалась правом, которое нам гарантировано Конституцией, — правом иметь свое мнение и свободно его выражать. Я выступала против войны, что в этом плохого?! Но у тех, кто держится за власть, на этот счет, видимо, другое мнение.
— Срок отбывания наказания продолжался автоматически?
— Первые три протокола на меня составили в течение недели — 27 февраля, 3 и 7 марта, а к 10 марта уже прошли три суда, и стало понятно, что как минимум 45 суток мне гарантировано.
Самый сложный в психологическом плане был момент, когда составили четвертый протокол, который появился за час до того, как мне нужно было выходить на свободу. Ты ждешь этого, готовишься — и тут: получите новые «сутки»!
— Была ли в изоляторе связь с внешним миром?
— Она поддерживалась через передачи от близких и знакомых. Получала много писем и открыток, это помогало не чувствовать себя несчастной. Британские ученые, кстати, выяснили, что для того, чтобы человек чувствовал себя счастливым, нужно, чтобы его обняли не менее семи раз в день. Благодаря письмам, я тоже понимала, что не все так плохо в этой жизни.
— Необходимые вещи, средства гигиены в камере имели?
— Да, все это передали друзья. Они сделали все необходимое, чтобы у меня не было проблем с вещами первой необходимости.
— Сколько человек было в камере?
— Камера рассчитана на двоих, но в разные периоды была и одна, бывало, и вдвоем, и втроем.
— Как проводили время?
— Читала книги, пыталась вспомнить песни, и выяснилось, что не так много и помню. Завела себе календарь, каждый день вычеркивала очередные сутки и придумывала выражение дня. Никто же не мог запретить мне думать, а времени подумать было много.
— Что теперь с вашим профсоюзом?
— Благодаря действиям нанимателя, члены нашего профсоюза вынуждены были или уволиться с предприятия, или покинуть профсоюз. Поэтому сейчас в профсоюзной ячейке остались я и те, кто на пенсии. К тому же не исключено, что нас вообще могут лишить регистрации. Как известно, на независимые профсоюзы сейчас идет серьезное наступление.
Комментарии