Минское замчище — место, из которого вырос современный мегаполис и которое скрывает много тайн. От недостроенного храма, не имеющего аналогов ни на Руси, ни за её пределами, до удивительно сохранённого захоронения «минской княжны» с косой и украшениями, происхождение и статус которых остаются неразгаданными.
Об истории открытий, их судьбе и чрезвычайном значении для науки рассказал археолог Вадим Кошман во время лекции «Минское замчище и храм начала XII века» в Минской ратуше, приуроченной к выходу его новой книги, написанной вместе с Алесем Кунашем.
Поиски замчища
Еще с 1920—1930‑х годов шла дискуссия, где оно возникло: на реке Менка или в месте впадения Немиги в Свислочь. Последние археологические исследования показывают, что летописный Минск, упомянутый в связи с битвой на Немиге в 1067 году, скорее относится к городищу на Менке, так как там материалы значительно более ранние.
Однако с конца XI века, около 1085 года, на территории современного Минска возводится мощная крепость. Она перешла к Глебу Менскому, и стала основой развития города. Замчище развивалось до XVII—XVIII веков, но в вихре исторических событий исчезло, и сегодня в центре города невозможно отыскать его следов на поверхности.
В межвоенное время Минское замчище даже не было локализовано точно, но было взято в числе первых под охрану советским государством. Во время войны почти вся застройка была уничтожена, 19 сентября 1945 года Василий Тарасенко начал планомерные исследования, которые тянулись до 1951-го.
Наиболее крупные раскопки в 1957—1961 годах провел Эдуард Загорульский, который много лет обрабатывал материал и предложил свою концепцию происхождения Минска.
Церковь на Минском замчище
Тарасенко начал исследования Минского замчища в 1945 году и сначала заложил траншеи в верхней точке местности, ошибочно посчитав ее самим замчищем. Однако именно эта ошибка привела его к главному открытию — находке абсидной части каменного храма.
В 1947 году археолог наткнулся на апсидную часть недостроенной каменной постройки. Храм лежал на глубине около пяти с половиной метров, что свидетельствовало о мощном культурном слое, который успел нарасти над ним.
Открытие вызвало настоящий научный резонанс, так как аналогов этому сакральному зданию не нашлось ни в Киеве, ни в Чернигове, ни в других центрах. Архитектурные особенности и размеры были абсолютно оригинальными. Это поставило перед исследователями сложный вопрос: когда же была возведена минская церковь?
По мнению Тарасенко, храм возводился в 1101—1119 годах и был непосредственно связан с деятельностью князя Глеба Всеславича. Загорульский же отнес его к более раннему времени — 1069—1073 годов, считал одним из первых сооружений на замчище и опирался на летописное упоминание Минска в 1067 году. Более поздние исследователи, среди которых Олег Трусов, также склонялись к началу XII века и опять же связывали святыню с именем Глеба. Современные же работы предлагают более осторожную интерпретацию: строительство могло начаться при Глебе Минском, но не исключено, что его завершили уже его потомки Глебовичи в первой половине XII века.
Русский или романский памятник?
Однако настоящей научной проблемой, которая и сегодня остается без однозначного ответа, является архитектура минского храма, который не имеет точных аналогов ни на Руси, ни в Европе.
Особенность минской церкви в том, что она была возведена не в плинфовой традиции, свойственной Киеву, Чернигову или Полоцку, а полностью из камня.
Причем использовался исключительно серый гранит, отбиравшийся с большой тщательностью. По мнению Кошмана, это свидетельствует, что заказчик имел утонченный вкус и стремился создать нечто уникальное, чего не знала ни одна другая земля. Видимо, для работы пригласили артель, которая не имела ничего общего с плинфовым зодчеством.
Попытки отнести храм к романской архитектуре также спорны, так как время его постройки опережает появление первых романских святынь в Польше, откуда мог прийти этот стиль.
Попытки объяснить происхождение храма через «западный след» и браки с польской знатью оказались бесперспективными, так как такие связи имели все княжеские роды того времени.
Почему храм был заброшен
Основной вопрос у историков — почему храм так и не был завершен. Археологические данные свидетельствуют, что строительство остановилось еще на начальной стадии. Вокруг храма сохранились следы строительной площадки — запасы камня, два творила для подготовки извести. Но все это осталось законсервировано, нетронуто. Сам храм был завершен только на «нулевом цикле»: возведен фундамент и промазан известковым раствором, чтобы показать заказчику, как будет выглядеть объект. На этом строительство остановилось, и никаких признаков дальнейшей работы или разрушенных стен не найдено. Даже камень не был растащен на хозяйственные нужды, что еще раз свидетельствует: работы так и не начались в полном объеме.
Особенно показательно, что опорные столбы, необходимые для возведения свода, не были даже заложены. На их месте археологи обнаружили захоронения XII—XIII веков, которые располагались прямо над недостроенными конструкциями. Это свидетельствует, что возводить стены и своды так и не начали. Изнутри успели сделать только небольшую декоративную облицовку — наверное, чтобы продемонстрировать заказчику будущий вид.
Замковое кладбище
Одним из интереснейших открытий Минского замчища стало кладбище, возникшее внутри недостроенной каменной церкви. Всего археологи обнаружили более двух десятков захоронений, которые датируются XII—XIII веками и существовали до начала XIV в., пока территория не утратила сакрального значения и не была занята обычной застройкой.
С начала XIII века Минск попадает в сферу влияния литовских князей, а в середине века включается в состав Великого Княжества Литовского. Строительные планы изменились, и территория, где ранее виделась княжеско-религиозная зона, была отдана под обычную застройку.
Тарасенко отмечал, что всего было зафиксировано 21 захоронение. Гробы имели отличительную форму и были расположены на одном уровне, что свидетельствует: в XII—XIII веках существовало четкое представление о планировке кладбища и месте каждого захоронения.
В 1950‑е выявили еще два захоронения на восток от апсиды. Это были два гроба, поставленные один за одним и которые, скорее всего, принадлежали монахам.
Тела монахов были завернуты в ткань и накрыты рогожей, обувь и другие детали сохранились очень хорошо. Ткань из этих захоронений хранится сегодня в Музее истории Минска. Среди находок отмечаются и кожаные монашеские пояса, так называемые параманы.
Минская княжна
Наиболее известными стали первые захоронения, открытые в апсиде храма: мальчика и девочки. Особенно впечатляет захоронение девочки, которое сохранилось исключительно хорошо и дало исследователям ценный материал для выводов об обрядах и социальном статусе умершей. Фрагменты фундамента церкви обнаружили еще в 1947 году, а в 1949‑м археологи наткнулись на апсидную часть, где в левой части алтаря и были найдены эти два деревянных гроба.
Девочку примерно пятнадцати-шестнадцати лет Тарасенко назвал «минской княжной» и это название закрепилось в научном употреблении. Исследователи предполагают, что она могла происходить из среды высшей знати — однако это пока невозможно доказать точно — и умерла от воспалительного заболевания.
«Минская княжна» и обнаруженные части ее погребального убора. Скриншот видео
Сохранность захоронения была исключительной: археологи зафиксировали скелет, косы с волосами, остатки ткани и кожаных украшений, а также венок из свежих когда-то цветов и кожаные ботинки с орнаментом. Это дало возможность восстановить целый комплекс погребальной культуры XII века.
Особое внимание привлек головной убор — венок, который в христианской традиции обязательно клали умершим. Для девушек, умерших до замужества, такой венок фактически был подвенечным убором. Рядом были выявлены и другие детали убора — шерстяной пояс с круглым кольцом и кожаное оплечье, которое Тарасенко назвал боярско-княжеским атрибутом. Прическа девушки с вплетенным венком впечатляет сложностью и имеет прямые аналогии в общеславянской традиции.
Захоронение вызвало большой научный и общественный резонанс. Останки были переданы в Академию наук и частично законсервированы, однако уже в начале 1950‑х годов они были оставлены без внимания и долгое время хранились в ящиках. Судьба всех находок сложилась по-разному, часть из них передали в Музей истории Минска, где провели реставрацию. Особенно ценными считаются фрагменты венка и одежды, которые подтверждают не только социальный статус умершей, но и важные особенности погребальных обычаев того времени.
С учетом остатков растений и пыльцы исследователи допустили, что захоронение произошло в конце лета, а по археологическому контексту его можно отнести к середине или второй половине XII века.
Сакральное место для минчан
Даже после упадка замчища и урбанизации Минска в XVII—XVIII вв. территория не была забыта. В культурных слоях этих времен археологи снова находили захоронения, что свидетельствует: в народной памяти место сохранялось как сакральное, и даже во времена пожаров здесь продолжали хоронить людей. Кладбище при недостроенной церкви стало своеобразным мостом между разными эпохами.
Вопрос сохранения
Тарасенко осознавал ответственность за судьбу сделанных открытий. Уже в 1945 году, во время первых раскопок на Минском замчище, он настаивал на необходимости сохранения выявленных деревянных конструкций, фрагментов уличной сети и каменных фундаментов. Тарасенко предлагал создать специальный исторический музей, где эти находки могли бы быть сохранены для науки и общественности.
В 1949 году, сразу после открытия фундаментов каменной церкви, он подготовил проект по сохранению этого уникального объекта. В нем он подчеркивал значение открытия для истории Минска, Беларуси и всего древнерусского зодчества, а также прямо определял задачи перед Академией наук — обеспечить охрану, организовать надзор, поставить ограждение и даже построить защитный шатер.
Вопрос создания накрытия над фундаментами возникал неоднократно. В 1957 году был предложен проект компактного павильона размером 16 х 18 метров с обзорной площадкой. Но до реализации он не дошел. В конце 1950‑х — начале 1960‑х гг. фундаменты стояли открытыми, постепенно зарастали травой и разрушались, в то время как вокруг шла активная застройка. На камнях даже складывали строительные блоки, что символично подчеркивало беззащитность памятника.
Особенно примечательным стал проект 1966 года, разработанный в преддверии 900‑летия Минска. Он выглядел футуристично: планировалось построить большой бетонный комплекс с декоративными фасадами, на которых были нарисованы «танцующие человечки» — мотивы, похожие на петроглифы. Внутри должны были быть законсервированы как фундаменты церкви, так и остатки деревянной застройки. Проект имел поддержку государственных и партийных органов, однако его осуществление осложнялось отсутствием отлаженных методов консервации древесины и камня.
К этому добавлялось и идеологическое препятствие: во времена, когда по всей стране уничтожались храмы и костелы, трудно было ожидать, что власти позволят строить специальный павильон для охраны религиозного памятника.
В итоге нашли самое простое компромиссное решение: в 30 метрах к северу от настоящих фундаментов создали муляж из камня. Он существует и сегодня, хотя через него и проросли деревья, но он все еще дает представление о масштабе и планировке того сакрального объекта, что некогда начал строиться на замчище.
Иногда звучали предложения возвести замковую церковь заново, в полном масштабе. Однако, как подчеркивают исследователи, это методологически ошибочно: восстановление того, что так и не было завершено, фактически означало бы фантазии о чужом замысле. Куда более правильно, по мнению ученого, создать модель, которая даст представление о том, как святыня могла выглядеть.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬНа месте Минского замчища появится памятный знак
Минский краевед рассказал, каким было Замчище и почему исчезло с карты столицы
Новые стены и утраченные живописные горизонты. Как выглядит Новогрудский замок после реконструкции
Секреты постройки первого Минска: польские технологии и священные деревья для стен
Чтобы увидеть древний Менск, нужно ехать в Германию? Почему на Западе иначе смотрят на славянские крепости
Позавидовали советскому Киеву. Как в Минске чуть не построили величественные ворота, которых никогда не было
Комментарии
Неверагоднае месца, вельмі дзіўная, але ўражваючая атмасфера