Заявленное Генеральной прокуратурой Беларуси новое число уничтоженных в Тростенецком лагере смерти более чем вдвое превышает число, принятое в советское время, и в десятки — консервативные оценки современных исследователей. Объясняем, откуда взялось новое число жертв и какое ближе к правде.
Обследование штабеля бревен с сожженными людьми. 1944 г.
На днях Генеральная прокуратура Беларуси заявила, что инициировала «актуализацию сведений» о числе погибших в самом крупном на оккупированной территории СССР лагере смерти «Тростенец» и что там на самом деле похоронено не 206,5 тысячи, как считалось ранее, а 546 тысяч человек.
Это заявление Генпрокуратура сопроводила странным канцеляризмом «юридически подтвержденный факт», не свидетельствующим о дополнительно найденных доказательствах.
Демонстрировать числа уничтоженных в концлагере под Минском, которые существенно отличаются от официальных, белорусские прокуроры начали еще осенью 2023 года.
В своем нынешнем заявлении Генпрокуратура ссылается на архивные акты Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков от 25 июля и 13 августа 1944 года.
Все эти документы, в том числе по Минской области, были опубликованы в нескольких сборниках в 2019 году.
Интересно, что одним из составителей (его имя стоит первым в большом списке) стал российский имперский историк Александр Дюков, известный своей борьбой с личностью Кастуся Калиновского. Как и в случае с Калиновским, здесь Дюкова можно лишь поблагодарить за то, что в публичный доступ попали документы, которые прежде пылились в архивах и были известны только узким специалистам.
Сравнив эти два документа, упомянутые Генпрокуратурой, можно заметить, что она приняла во внимание только более ранний из них.
«Комиссия, учитывая показания свидетелей, количество и размеры могил, количество трупов и объем пепла и костей в могилах, считает, что по самым минимальным подсчетам в районе лагеря Тростенец фашистскими людоедами уничтожено 546 тыс. человек, из них в 34 могилах захоронены останки (пепел и кости) 476 тыс. человек, в печи сожжено 68 тыс. человек и в сараях, и на бревнах сожжено 2 тыс. человек», — говорится в Акте Минской областной комиссии ЧГК СССР о злодеяниях, совершенных немецкими оккупантами в окрестностях деревни Малый Тростенец от 25 июля 1944 года.
Через 80 лет после появления этого акта Генеральная прокуратура Беларуси не смогла его никак уточнить: было взято ровно то число, которое указано в документе — 546 тысяч человек.
Это при том, что через три недели, 13 августа 1944 года, та же Минская областная комиссия ЧГК СССР издала акт о массовом истреблении гражданского населения и военнопленных в Минске и его окрестностях, в котором уточнила собственные же данные.
«V. Деревня Тростенец. На 11-м километре от Минска по Могилевскому шоссе в урочище Благовщина возле д. Тростенец обнаружены 34 ямы-могилы, замаскированные сосновыми и еловыми ветвями. … С осени 1943 года немцы с целью сокрытия следов своих злодеяний произвели раскопки могил и сожжение трупов. Всего в урочище Благовщина уничтожено до 150 тысяч человек.
VII. Сожжение трупов в сарае деревни Малый Тростенец. В деревне М[алый] Тростенец обнаружен сожженный сарай, на месте которого найдено огромное количество пепла, сожженных и обугленных костей, а также частично сохранившихся обугленных трупов. Рядом с сожженным сараем на штабеле бревен находилось 127 не полностью сгоревших трупов мужчин, женщин и детей в разных степенях обугливания.
Из показаний свидетелей следует, что сожжение в сарае и на штабеле бревен было совершено немцами непосредственно при их отступлении. В сарае и на штабеле бревен было сожжено около 6,5 тысячи человек».
В пункте насчет урочища Шашковка, где осенью 1943 года немцы построили специальную кремационную печь-яму для уничтожения трупов своих жертв, количество погибших вообще опущено, и этому есть основания — пепел из кремационной печи, по словам свидетелей, разбрасывался в качестве удобрения на поля вспомогательного хозяйства лагеря. Но в итоге в официальные документы попала оценка числа уничтоженных в Шашковке в размере 50 тысяч человек.
В общей сложности получилось, что в окрестностях Тростенца было убито 206,5 тысячи человек. Эта более реалистичная, но все равно только оценочная цифра, попала на памятники, в официальные документы и энциклопедические издания.
Как получилось, что подсчеты жертв дают разницу более чем в два раза?
Поскольку это все оценочные и очень округленные числа, погрешность может достигать десятков тысяч. Поэтому мы исключим из рассмотрения сведения о жертвах в Малом Тростенце и Шашковке, которые хоть и отличаются в этих двух актах, но мало влияют на общий результат. Рассмотрим только данные об уничтоженных в урочище Благовщина, так как здесь оценки разнятся колоссально — на сотни тысяч, от 476 000 до 150 000 человек.
Почему мы никогда не узнаем настоящее число
Под названием «Тростенец» обычно понимают несколько мест массового уничтожения людей в районе деревень Большой и Малый Тростенец. Сюда входят: урочище Благовщина — место массовых расстрелов, по официальной советской версии, с осени 1941 года до конца 1943 года; урочище Шашковка — место массового сожжения людей с осени 1943 года до прихода Красной армии; а также рабочий лагерь и бывший колхозный сарай, где массовые убийства произошли в конце июня 1944 года.
После того, как в конце сентября 1943 года вермахт покинул Смоленск и Красная Армия приблизилась к Минску, руководство немецкой службы безопасности решило ликвидировать следы массовых расстрелов. В рамках секретной операции «1005-Mitte» специальная группа получила приказ очистить крупные массовые захоронения от Витебска через Оршу до Гомеля. Эта операция включала эксгумацию и сжигание трупов, после чего могилы снова засыпали, чтобы скрыть доказательства преступлений.
В середине октября 1943 года группа «1005-Mitte» прибыла в Минск. С конца октября они начали раскопки в лесу Благовщина, которые продолжались шесть недель. В Минске существовали и другие места массовых захоронений, которые также планировалось «очистить» тем же способом.
Найти могилы было легко по осевшей почве. Вокруг территории была выставлена надежная охрана.
В операции по уничтожению следов массовых расстрелов в лесу Благовщина были задействованы отряды смертников по 100 советских военнопленных. Они должны были раскапывать ямы и крюками доставать тела, которые сильно разложились и часто разваливались на части.
На специально забетонированной площадке делали большие «пирамиды» из тел и древесины, обливали бензином и жгли по два дня. Рядом продолжали расстрелы, а душегубки регулярно привозили новые трупы.
По прошествии определенного времени всех рабочих расстреливали и также сжигали, заменяя их новыми узниками из минских лагерей.
Операция была строго секретной, переписка запрещена. В Берлин сообщения шли под кодами: «Прогноз погоды» — операция в целом, «Высота облаков» — количество сожженных тел, «Количество осадков» — ликвидированная рабочая сила.
Пепел после сожжения просеивали, чтобы отыскать ценности, которые сдавали начальникам охраны. Несожженные кости перемалывали и рассыпали как удобрение, даже на цветниках.
К 15 декабря 1943 года все тела из 34 могил были эксгумированы, и останки сожжены. Предпоследняя смена рабочих выровняла последнюю могилу и прикрыла ее ветвями.
После этого командир охраны Отто Гольдапп выступил перед 45 военнопленными с речью, поблагодарил за работу и сообщил, что их везут в Минск принять душ. Каждому выдали кусок мыла и полотенце, и они подписали бумаги о неразглашении.
Вместо обещанного транспорта до Минска их загнали в подготовленную душегубку. Тела выгрузили новые узники из Минска, которым затем предстояло самим лечь рядом с ними, после чего их расстреляли.
После рождественского отдыха нацисты в начале января 1944 года вернулись в Минск и продолжили работу в следующем месте — на хуторе Петрашкевича недалеко от лагеря №352 возле Масюковщины под Минском.
Нацисты сознательно не оставили никаких следов от своих преступлений в Минске, по которым можно было бы определить точное число, и не оставили в живых исполнителей-свидетелей, которые могли бы сообщить об этом. Но все же некоторые свидетельства существуют.
Как считали жертв
Первыми захоронения в урочище Благовщина 20-21 июля 1944 года осмотрела комиссия, которая состояла из судмедэксперта Э. Наумовича, военного юриста Семенова и председателя лечкомиссии Ивана Стальмашонка. Они нашли 34 ямы, прикрытые высохшими осиновыми и еловыми ветками. То, что это братские могилы, догадаться было нетрудно, так как земля в этих местах просела. Некоторые из могил достигали 50 м в длину.
При частичном вскрытии 5 могил, в них на глубине 3 метров были найдены перегоревшие и обугленные человеческие кости, слой пепла толщиной от 0,5 до 1 метра. Под слоем пепла находилась темно-бурая трупная жидкость. В некоторых ямах на дне находились обугленные бревна с лежащими под ними костями трупов, и рельсы.
«Считаю, что в этом месте, в бывшем лесу Благовщина, были закопаны человеческие трупы. Спустя некоторое время трупы были подвергнуты сожжению, а пепел вновь закапывался в те же ямы. Судя по количеству ям, их размерам, слою пепла и костей, а также данным следственного материала, считаю, что в бывшем лесу Благовщина похоронено не менее 500 000 граждан», — такой вывод сделал Наумович в акте судебно-медицинского осмотра урочища.
25 июля захоронения в Благовщине осмотрела уже более представительная комиссия. К прежним ее участникам присоединились Герой Советского Союза генерал-майор Василий Козлов, писатель и депутат Михась Лыньков, врач Леонид Таранович, топограф Володько, а также два жителя Малого Тростенца.
В подписанном им акте уже значится значительно меньшее число убитых — 476 тысяч человек.
Почему цифру изменили? Объяснение на поверхности: 500 тысяч неровно делится на 34, а 476 тысяч — ровно. Таким образом, по оценкам комиссии, в каждой яме должно было быть по 14 тысяч убитых.
Правда, логичнее было бы округлить в большую сторону — 510 тысяч при делении на 34 дает ровно 15 тысяч. Почему от этого варианта отказались, неизвестно. Можно только догадываться, что 500 тысяч было своеобразным психологическим потолком.
И тем не менее через несколько недель комиссия пересмотрела свои результаты в сторону значительного сокращения числа жертв нацистов. Возможно, на это повлияло то, что 13 августа в работе областной комиссии участвовали представители союзной Чрезвычайной государственной комиссии, в том числе академик Николай Бурденко, а также эксперты — профессора судебной медицины.
Бурденко ранее был председателем советской комиссии по расследованию обстоятельств «расстрела немецко-фашистскими захватчиками» польских военнослужащих в Катынском лесу, которые на самом деле были убиты по решению специальной тройки НКВД СССР.
Стоит отметить, что в акте написано не 150 тысяч, а «до 150 тысяч», то есть меньше этого числа. Но само число вызывает вопросы, так как методика подсчета не объясняется, а 150 тысяч не делятся ровно на 34.
Свидетельства нацистов
Подробные описания того, как была организована работа по уничтожению следов немецких злодеяний в Благовщине, были взяты из сборника «Лагерь смерти Тростенец 1941—1944: памяти жертв нацизма в Беларуси». В нем в 2005 году был напечатан пересказ публикации немецкого историка Пауля Коля «Тростенец — лагерь смерти под Минском» (в оригинале Paul Kohl. Das Vernichtungslager Trostenez: Augenzeugenberichte und Dokumente. 2003), в котором содержатся очень подробные сведения о лагере смерти в Тростенце, которые могли исходить только от непосредственного участника секретной операции с немецкой стороны: кто служил, какого размера были здания, как была организована работа, кодовые названия и так далее.
Среди прочего упоминается и следующее:
«В середине октября 1943 года Блобель, его адъютант Хардер и специальная группа 1005 прибыли в Минск. Здесь с конца октября 1943 года они должны были раскопать все 34 могилы в лесу Благовщина, в которых находилось 150 000 тел. В каждой могиле было по 4500 трупов. В Минске были и другие места массовых захоронений. … В Минск вернулся его адъютант Артур Хардер, чтобы организовать шестинедельные раскопки с 27 октября до 15 декабря 1943 года. Опытный в таких делах Хардер подсчитал, что, чтобы работа шла непрерывно, необходимо делать костер из 200 трупов. Если говорить о Благовщине, то нужно было сделать 750 костров — ежедневно по 15 костров в течение 50 дней».
Эта математика чрезвычайно хорошо (и потому подозрительно) складывается. К сожалению, у нас нет возможности получить доступ к оригинальной публикации, чтобы узнать, что послужило источником для автора — собственные попытки подогнать числа под известную советскую оценку, свидетельства кого-то из участников операции или информация из отчетов нацистов.
Возможно, что источником для немецкого историка могли послужить, как и для некоторых других немецких исследователей, материалы судебных процессов над нацистскими преступниками в послевоенной Германии.
Одним из свидетелей ужасных событий был уже упомянутый старший лейтенант Отто Гольдапп — офицер ведомства минской полиции безопасности и СД, который с 27 октября до 15 декабря 1943 года, то есть на протяжении всего срока деятельности зондеркоманды 1005 в урочище Благовщина, выполнял обязанности заместителя командира зондеркоманды.
На судебном процессе Гольдапп, протоколы допросов которого за январь 1950 года хранятся в Центральном архиве ФСБ России (дело № К-519289), назвал общее число жертв, чьи останки были извлечены из могил и уничтожены в Благовщине. По его оценкам, зафиксированным в этих протоколах, зондеркоманда 1005 в то время сожгла тела до 100 тысяч человек.
Естественно, что это число никак бы не повлияло на его дальнейшую судьбу, если бы оно было в 10 раз меньше или в 10 раз больше, поэтому в целом эти свидетельства можно считать близкими к правде.
Альтернативные подсчеты
В целом немецкие исследователи, работающие с показаниями нацистских преступников, оценивают масштабы уничтожений в Благовщине значительно ниже, чем консервативная советская оценка — от 40 до 50 тысяч человек, а в общей сложности в Тростенце — около, либо существенно меньше, 60 тысяч.
Одна из причин заниженной оценки заключается в том, что некоторые исследователи ставят под сомнение факт проведения в Благовщине расстрелов нееврейского населения и советских военнопленных, начиная с осени 1941 года. Они связывают появление этого места уничтожения исключительно с массовыми депортациями десятков тысяч европейских евреев в направлении Минска в 1942 году. С мая по октябрь того года в Минское гетто и Малый Тростенец прибыли 16 эшелонов с почти 23 тысячами депортированных евреев, из которых в живых осталось всего 75 человек. При этом, кто из них и где именно был убит, точно неизвестно.
О привозе евреев в последующие годы из Европы ничего не известно, так как большая часть еврейского населения была уничтожена в течение 1942 года.
Оценка немецких исследователей может быть занижена, так как основывается только на документальных свидетельствах и показаниях самих нацистских преступников. Но оценка более чем в полмиллиона уничтоженных в Тростенце не подкреплена доказательствами.
Главный вопрос, который возникает в связи с этим числом и на который белорусская Генпрокуратура не собирается отвечать, — откуда было взято такое количество людей. Это не тысячи и не десятки тысяч, которые могли бы бесследно исчезнуть в статистике военных лет, а полмиллиона человек, которых нужно было бы откуда-то вывезти, чтобы затем уничтожить в Тростенце. Такое массовое исчезновение людей оставило бы явную лакуну в населении любой страны, но до сих пор ничего подобного не выявлено.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬПрокуратура манипулирует цифрами жертв Тростенца
Кто такой Владимир Катрюк — каратель Хатыни, которого первым начали судить посмертно
Генпрокуратура заявила, что в лагере смерти «Тростенец» было уничтожено 546 тысяч человек, что в 2,5 раза больше, чем считалось ранее
«Тему геноцида белорусского народа придумали россияне и подсунули это в качестве сценария для мобилизации белорусов»
Комментарии
У нашым акругленым варыянце атрымалася роўна 200 тысяч.
З дакладнымі лічбамі атрымаецца іншая, хутчэй за ўсё меньшая колькасць. Зразумела, дакладнасць метаду дазваляе ўсталяваць толькі прыкладную колькасць.
Каго там знішчалі? Думаю, у асноўным яўрэяў, у тым ліку з Еўропы, і ваеннапалонных. Вясковых жыхароў Беларусі нікуды не вывозілі, каб знішчыць. Знішчалі у вёсках. Гарадскіх? Дык іншыя гараджане ведалі б пра масавы вываз некуды (як семьяў яўрэяў) сваіх суседзяў. Але такіх сведчанняў пасля вызвалення гарадоў БССР не было.