«Кішка срачная». Один термин показывает, как обеднел белорусский язык за последние десятилетия
Причиной появления этой статьи стали замечания отдельных читателей к статье об увеличении случаев рака прямой кишки. Почему мы используем словарный термин, а не исконные белорусские слова для ее обозначения? Да, действительно, от одного перечисления этих слов можно поразиться, каким разработанным, богатым и логичным был белорусский язык — пока его не загнали в оковы.
Латинская калька
Прямая кишка — это концевая часть пищеварительного тракта, куда попадают все остатки пищи, которые не успели всосаться в тонкой кишке. Здесь с помощью пищеварительного сока формируются каловые массы, которые после через анальное отверстие выходят наружу.
Прямая кишка — это медицинский термин, который на сегодня является нормативным вариантом в белорусском языке. Несмотря на то, что этот термин выглядит как калька с русского термина, на самом деле в белорусском, русском, украинском, литовском, латышском и некоторых других языках название концевой части пищеварительного тракта является калькой с латинского названия rectum intestinum — ’прямая кишка’.
Сегодня в медицинской терминологии он часто сокращается до просто rectum. Некоторые препараты необходимо вводить per rectum, то есть ректально — через анус в прямую кишку.
Что за «угол» в прямой кишке?
Но, естественно, у белорусов были для этой кишки и свои уникальные народные названия, многие из которых отражены в «Лексічным атласе беларускіх народных гаворак», диалектических, а также терминологических словарях довоенного времени.
Наиболее известным альтернативным вариантом для обозначения прямой кишки является слово ку́тніца. Это слово употреблялось в ареале юго-западного диалекта и средне-белорусских говоров, которые охватывают большую часть Беларуси.
Не стоит искать в прямой кишке угол, который бы мог послужить основой для такого названия, потому что его там нет. Этимология слова куда более сложная, языковеды возводят слово к словам кутыр ‘брюхо’ и кутаць ‘укрывать’. Кутом по-белорусски действительно называют самое дальнее, отдаленное, крайнее место. «Кутом», например, называли дальний краешек леса. Эти слова восходят к наиболее широкому значению слова кут, которое оно имело в праславянском языке, обозначая не только ‘угол’, но и ‘закрытое пространство’.
Не только в белорусском
«Словарь украинского языка», составленный в начале XX века Борисом Гринченко, фиксирует слово кутни́ця с тем же значением ‘прямая кишка’ в Радомысльском уезде Киевской губернии, который, стоит отметить, граничил с Минской губернией. Куда менее вероятно, что с белорусским влиянием это слово ку́тница, включенное в «Словарь русских народных говоров», появилось в русских говорах Шацкого уезда Тамбовской губернии и Рязанском уезде Рязанской губернии. Кстати, родственное польское kątnica обозначает совсем другую кишку — слепую.
Кут, сяруха и гудзёшніца
Согласно «Лексічнаму атласу беларускіх народных гаворак» общераспространенным вариантом была прамая кішка. Если не учитывать этот факт, то в целом белорусский ареал был разделен на две большие зоны, в одной доминировали однокоренные с кутніцай термины, а в северо-восточной части — однокоренные со словом гузно, которое, как можно догадаться, означает обычно задницу. Также отдельно можно выделить Виленщину, где нередки термины однокоренные со словом сраць.
Так, например, в Миорском, Вилейском и Дятловском районах в качестве обозначения прямой кишки зафиксировано слово кут, в Малоритском — кутэ́нь, в Кобринском, Дрогичинском, Пинском, Слонимском, Лельчицком и Мозырском районах — то есть почти по всему белорусскому Полесью — ку́тняя кішка, в недалеком Ляховичском районе другая форма — ку́ткавая кішка, в Вилейском районе — чараво ку́тняе, и наконец в Ошмянском районе и Вильнюсском районе Литвы — кутава́я кішка.
В Сенненском, Оршанском, Шкловском, Климовичском и Мстиславском районах наиболее распространенными вариантами для обозначения прямой кишки были гузе́чніца или гудзёшніца, рядом в Крупском, Белыничском, Быховском, Мстиславском, Костюковичском и Чечерском районах — гу́зетніца, в Лепельском и Чашникском районах — гу́жэтніца, в Ветковском — гузённіца, и просто гузно в Мядельском районе.
Неясной этимологии слово вужэ́ўніца встречалось в Борисовском районе, а слова кніжэ́тніца и пляха́ — в Брагинском.
Были и разные описательные варианты, кишка могла быть не только кутняй, прямой, но, например, задняй, как в Вилейском, Каменецком, Кобринском и Лунинецком районах, прахо́дная, как в Глубокском, Витебском, Сморгонском и Речицком, и даже тоўстай, как называли ее также в Кобринском районе.
В северо-западной зоне, исторической Виленщине, зафиксированы варианты кішка сяра́вая, серама́я, сяро́мая, в Слонимском, Каменецком и Пружанском районах — кішка сра́чная, в Щучинском районе — сярая́нка, в Речицком тоже — сяру́ха.
Стоит отметить, что некоторыми из этих слов назывались также другие кишки или вообще другие вещи.
Терминологические вопросы
В начале формирования белорусской научной терминологии в 1920‑е гг. слово кутніца стало едва ли не единственным обозначением для прямой кишки. Оно было приведено в Белорусско-русском словаре Николая Байкова и Степана Некрашевича, изданном в 1927 году. А также в изданном в том же году втором выпуске латинско-русско-белорусского словаря Nomina Anatomica Alboruthenica, за подготовкой которого стояли, видимо, Иван Цвикевич, Павел Тромпович и Павел Каравайчик.
Уже в 1930 году все составители этих терминологических словарей были осуждены по сфабрикованному делу к «Союзу освобождения Беларуси», а их произведения запрещены — на этом белорусская научная терминология в большинстве сфер жизни закончилась, как толком и не начавшись.
В 1990‑е годы некоторые словари подверглись факсимильным изданиям. Составители Краткого русско-белорусского физиологического словаря, который был издан в 1993 году, пользовались дореформенным правописанием и стремились восстановить традиции терминологической работы 1920‑х годов, включив в него слово кутніца и даже — кутняя кішка. Пытался вернуть слово и Виктор Воронец в своем Русско-белорусском, белорусско-русском словаре медицинских терминов, изданном в 2001 году.
Тем не менее это были единичные попытки вернуть в профессиональное употребление слово, которого в нем фактически никогда не было, оставаясь распространенным народным наименованием органа. На сегодня наиболее употребляемым и фактически единственным вариантом является прамая кішка.
Этот термин присутствует абсолютно во всех словарях и энциклопедических изданиях.
Изданный в 2016 году отраслевой справочник «Анатомия: словарь», в котором приведены белорусские соответствия ко всему международному стандартизированному списку анатомических терминов и который претендует стать нормативным, также подает только вариант «прамая кішка». Кутніца, или кутняя кішка, в нем, к сожалению, даже не упоминается.
Проблема белорусской медицинской терминологии заключается в том, что в современной Беларуси она не имеет ни практического применения, ни живого употребления, и поэтому не проходит через естественный отбор в результате терминологической конкуренции: все варианты — не более чем предложения, высказанные на бумаге. Какой из них будет правильным, должны определять не словари, а живой узус — который, к сожалению, в сегодняшних условиях практически невозможно представить.
* * *
Если вам важно то, что мы делаем, поддержите нас через Патреон, через Пэйпол, или передав Редакции их любым другим удобным для вас способом, через тех редакторов и журналистов «Нашей Нивы», которых вы знаете лично.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ
Комментарии