В большом интервью с «Нашей Нивой» Николай Халезин поразмышлял о журналистике и роли Тутбая.
«НН»: Возможна ли при диктатуре успешная модель общественно-политического медиа?
НХ: Нет, невозможно. Возможно только в одном случае. Вот у русских это частично возможно только потому, что есть большое количество беглого олигархата — они могли бы кого-то финансировать. И то это неустойчивая структура, это структура прихоти олигарха. У нас таких бизнесменов чрезвычайно мало, которые бы уехали и продолжали процветающий бизнес за рубежом. Они, конечно, есть в сфере IT, но надо понимать, что у людей из сферы IT свое представление о медиа.
«НН»: А как вы относились к феномену Тутбая в 2010-е?
НХ: Тутбай — это не феномен, это продукт конформизма. Тутбай — это умение Зиссера договориться с властями. И у них всегда был свой списочек, о ком можно писать, а о ком не стоит. Это продукт компромисса, но он был очень экономически правильно выстроен.
Когда еще существовало мало почтовых сервисов, создается Тутбай как почта, а это значит, что к тебе будут заходить всегда, ты забираешь большую аудиторию, сервис у тебя на русском языке, ты запускаешь ленту и дальше очень компромиссно ведешь свою политику. Все, в этом и есть успех.
«НН»: Но Тутбай удивил вас в 2020-м?
НХ: Там надо понимать, что Юрий уже был при смерти (Зиссера не стало 17 мая 2020-го. — НН), а после невозможно было удержаться. Кто мог удержаться в этом информационном потоке? Только Онлайнер. Почему-то всегда смешивают и говорят: вот, конкурент Тутбая — это Онлайнер. Онлайнер — это торговые площадки, как газета «Из рук в руки», к этому так и нужно относиться. Не надо требовать от «Из рук в руки», чтобы они давали какую-то новостную повестку дня и общественную дискуссию развивали.
А Тутбай создал такую новостную квази-ленту, которая якобы давала новости, но не все, потому что целый ряд тем был закрыт. И поэтому я так возмутился, например, интервью Лойко (Ольга Лойко, главный редактор политико-экономического блока новостей на Тутбай. — НН). Это странная позиция, где говорится о том, что я сижу в тюрьме и кто-то должен был по мне вести эффективные переговоры. «Вот если бы был Зиссер, он бы решил». Это не так работает, никто бы сейчас не договорился. Единственное, чего удалось добиться — это межгосударственные переговоры. Защита своих граждан — это долг страны, поэтому Швейцария даже могла вручить верительные грамоты, чтобы освободить свою гражданку [Наталью Херше].
Я бы никогда не сделал такое медиа, как Тутбай, мне это было бы неинтересно. Я не понимаю, почему я должен договариваться с циниками из правительства, пить с ними кофе. А для Зиссера это было нормально. Этот продукт у него предлагали выкупить, он отказался, предложив цену выше. И конечно, если бы он тогда его продал, его семья ни в чем не нуждалась бы долгие годы. Но получилось так, как получилось. В результате это просто потеря актива.
Читать интервью полностью:
Сейчас читают
«Был голодный, как из Освенцима, не ел ни мяса, ни овощей». Что известно о смерти бобруйского журналиста, на которого завели уголовное дело в Польше1616
Комментарии