Руины романтичного замка в деревне Лесковичи Шумилинского района, сочетающего в себе черты средневековой архитектуры и модерна, выставлены на аукцион. Рассказываем, почему ничего подобного в стране больше нет и чем в начале прошлого века восхищала западных критиков белорусская усадьба.
Электронные торги по продаже усадьбы Хлюдинских в Лесковичах запланированы на 7 августа. Подать заявку на участие в аукционе можно до 4 августа. Начальная цена составляет 5 100 рублей (около 1500 долларов).
Заросшие массивные руины напоминают заброшенный средневековый замок, но на самом деле являются недостроенным произведением модного шотландского архитектора начала XX века.
«Искусство и ремесла»
Усадьба Хлюдинских в Лесковичах, о которой ничего не знают в Беларуси, стала объектом внимания польских исследователей еще десятилетия назад. В 1996 году польский искусствовед Малгожата Омиляновская опубликовала обстоятельную статью «Два польских проекта М. Х. Бэйли Скотта», посвященную творческому пути британского архитектора и его связям с нашим регионом.
Макей Хью Бейли Скотт был одним из выдающихся представителей английского художественного движения «Искусства и ремесла» (Arts and Crafts), который определил направление развития архитектуры на рубеже XIX—XX вв. в Великобритании и оказал влияние далеко за ее пределами.
Эпоха, в которой работал Бейли Скотт, — переломное время для европейской культуры: индустриализация, урбанизация, кризис академической архитектуры и рост интереса к национальным традициям.
В ответ на механизацию и массовое производство, которое часто приводило к потере эстетики и ремесленного качества, возникает движение «Искусства и ремесла». Оно опиралось на философию Джона Рескина и Уильяма Морриса, которые призывали вернуться к ручному труду, искренности материала и гармонии между архитектурой и природой. Движение «Искусства и ремесла» было идеологически близким стремлениям английских художников-прерафаэлитов, поэтому рыжеволосых дев с их картин легко представить в антураже интерьеров Бейли Скотта.
Мастер усадебной архитектуры
Макей Хью Бейли Скотт родился в 1865 году возле приморского Рамсгейта (графство Кент) в семье шотландского происхождения. Получив сельскохозяйственное образование в Сайренсестере, он неожиданно для себя выбрал путь архитектора. В 1886 году начал учиться архитектуре у архитектора и антиквара Чарльза Дэвиса в Бате, что определило его дальнейшую профессиональную судьбу.
В 1889 году Бейли Скотт переехал на остров Мэн, где начал работать помощником архитектора, а с 1893 года открыл собственную практику в Дугласе. Уже тогда он начинает формировать свой уникальный стиль, сочетая функциональность с высокой эстетикой, ремесленным подходом и уважением к местному контексту. Через несколько лет, в 1901 году, он переносит бюро в Бедфорд, а после Первой мировой войны, в 1919 году — в Лондон, где работает вместе с партнером Артуром Эдгаром Бересфордом (1881-1952).
Бейли Скотт специализировался на загородных усадьбах, домах и дачах, чье пространство было тонко продумано и которые были гармонично встроены в ландшафт.
Он не ограничивался архитектурой в узком смысле, но воспринимал дом как целостную художественную систему, включающую интерьер, мебель, оформление сада, цветовые схемы и даже мелкие детали быта.
Ключевым архитектурным принципом Скотта был центральный холл, который выступал не просто как входное помещение, а как духовный и пространственный центр жизни семьи. Его проекты характеризуются асимметричностью, натуральными материалами, открытой стропильной системой, небольшими окнами, эркерами, верандами и тесным контактом с природой.
Помимо архитектурной работы, Бейли Скотт много писал. Его книги «Дома и сады» (Houses and Gardens; 1904, 1906) стали не только творческими манифестами, но и учебниками для нового поколения архитекторов. Он активно печатался в журналах The Studio, The Builder и Country Life, что сделало его известным по всей Европе.
В течение 1890-1910-х годов он получил признание не только в Великобритании, но и в Германии, Австрии, Швейцарии, Румынии, Польше, США. В 1901 году был приглашен к участию в конкурсе дармштадтского сецессиона.
Несмотря на то, что после 1907 года стиль «Искусства и ремесла» постепенно выходит из моды, Бейли Скотт остается ему верным до конца жизни. Он все больше работает «для души», особенно после того, как получил в наследство большой отель Kensington Palace Hotel, и финансовая необходимость в выполнении архитектурных заказов исчезла.
Бейли Скотт умер в 1945 году, оставив после себя около 130 архитектурных проектов, многие из которых стали иконами английского загородного стиля. Его влияние, хотя и не всегда прямое, ощущалось в Финляндии, Чехии, Венгрии, а также частично в Польше.
Среди его проектов были и два «дома в Польше», которые, по-видимому, на самом деле были предназначены для белорусских поместий. По крайней мере, об одном из них, усадьбе Хлюдинских в Лесковичах, это известно точно.
Первый «польский дом»
Первый заказ «из Польши» Бейли Скотт получил в 1903 году, после успеха на дармштадтском конкурсе на проект «дома для любителя искусства». Хотя сам Бейли Скотт в своих текстах называл его «домом в Польше», в статье в «The Builder» проект подписан как «дом в России».
В письме за 1904 год сам архитектор упоминает, что «его российские клиенты» хотели встретиться с ним в Англии перед началом летом, но, к сожалению, он никогда не упоминал имен заказчиков или названий местностей, для которых предназначались его проекты.
Точно можно сказать только, что проект предназначался для территории бывшей Речи Посполитой, отошедшей к Российской империи. Не исключено, что это были белорусские губернии — впрочем, Хлюдинские должны были как-то узнать о Бейли Скотте, а обычно такие вещи передаются через соседей, знакомых или родственников.
Из ситуационного плана следует, что новый дом должен был быть построен на территории уже существующей резиденции, расположенной на берегу озера. Старая усадьба была предназначена к сносу, однако архитектор сохранил ряд элементов: хозяйственные постройки, оранжерею, чайный домик, старые деревья и линии подъездов. Новый дом должен был гармонично вписаться в природную среду — его разместили на склоне, плавно спускавшемся к воде.
Пространственно дом был двухэтажным, со свободной, асимметричной композицией и характерным для проекта Бейли Скотта оформлением интерьеров.
Особое внимание архитектор уделял террасированному саду, где размещался пруд и зеленый лабиринт — явление, неизвестное для Польши и Беларуси того времени, но характерное для английских усадеб.
Впрочем, нельзя исключать, что первый «польский дом» проектировался для тех же Лесковичей: слишком схожа береговая линия озера Лесковичи с береговой линией на генплане, а обозначенный на нем пунктиром сложный абрис старой усадьбы напоминает тот фасад с центральным ризалитом и эркерами по бокам его, который мы видим на единственном известном снимке старой усадьбы Хлюдинских, опубликованном польским исследователем Романом Афтаназы.
Второй «польский дом»
Второй из «польских» проектов Бейли Скотта задокументирован куда лучше. Он был выполнен по заказу шляхетской семьи Хлюдинских для имения в Лесковичах на берегу одноименного озера. Первый вариант проекта был разработан в 1912 году, второй — принят к реализации — вероятно, через несколько месяцев, так как он впервые был опубликован в The Studio в 1913 году.
Лесковичи принадлежали роду Хлюдинских с начала XIX века. В 1912 году имение находилось во владении Войцеха Хлюдинского. На сегодня нет точных сведений о том, при каких обстоятельствах Хлюдинский заказал проект новой усадьбы у английского архитектора.
Оба варианта проекта Скотта предусматривали строительство идентичного здания. Отличие было только в использовании совершенно разных архитектурных стилей.
Двухэтажное здание было запроектировано на квадрате с четырьмя крыльями, сгруппированными вокруг внутреннего двора, и с четырехугольными башнями, почти полностью углубленных в основной объем. К северо-западной башне с запада прилегало небольшое одноэтажное хозяйственное крыло. Планировка интерьеров в обоих вариантах проектов была почти идентичной.
Согласно первому проекту внутренний двор должен быть накрыт куполом. Стены усадьбы были оштукатурены и покрашены в белый цвет, крыши были плоскими, стены, несущие купол, прорезали термальные окна, остальные — прямоугольные. Углы объема, на который опирался купол, подпирали контрфорсы, увенчанные стилизованными фигурами ангелов.
Весь этот проект не имел ничего общего ни с творчеством Бейли Скотта, ни с местной архитектурой. Британский историк искусства Джеймс Д. Корнвулф верно отмечает сходство этого проекта со зданиями венского сецессиона, в частности, с Домом сецессиона в Вене и произведениями Отто Вагнера.
На рисунке, опубликованном в The Studio, указано, что он был выполнен Аленом Чендлером, но неизвестно, был ли он соавтором проекта или только иллюстратором. Корнвулф высказывает предположение, что выбор такого необычного для Скотта стиля мог быть результатом пожелания клиента или «экзотического характера заказа».
Средневековый вариант
Второй вариант проекта предусматривал совершенно иное стилистическое решение. Только башни оставались двухэтажными, а вторые этажи крыльев между ними скрывала высокая крыша, что придавало зданию массивности и средневековой суровости.
Фасады должны были оставаться неоштукатуренными: внизу стены выкладывали из больших валунов, сверху — из мелкого камня с кирпичом, выложенным в ромбический узор. Части восточного крыла и фасады внутреннего двора должны были иметь фахверковую конструкцию.
Все это вместе с шатровыми крышами башен и небольшим количеством окон придавало усадьбе Хлюдинских вид миниатюрного средневекового замка.
Бейли Скотт, как всегда, спроектировал также интерьеры усадьбы. Помещения располагались вдоль внешних стен и были связаны узким коридором-галереей со стороны внутреннего двора. Второй этаж почти полностью был предназначен под спальни.
Центральным помещением резиденции должен был стать холл, известный по цветному эскизу, который занимал все восточное крыло — как в ширину, так и в высоту. В холле было большое эркерное окно, которое открывалось в сторону двора, и большой камин, стены были украшены фахверковой конструкцией, а потолком служила крыша с открытыми в интерьере стропилами.
С севера к холлу примыкала столовая, соединенная винтовой лестницей со студией на верхнем этаже. За столовой, в северном крыле, располагались небольшая комната для отдыха, туалеты и служебные проходы, соединенные с кухней в северо-западной башне. Рядом находились другие хозяйственные помещения и боковая лестница, ведущая в комнаты для прислуги.
Библиотека в юго-восточной башне была двухэтажной, причем верхняя часть находилась на уровне первого этажа, а нижняя в подвалах — благодаря значительному понижению рельефа в этом углу.
Средневековый характер здания Бейли Скотт объяснял местонахождением имения: местность, дескать, была дикой, гористой и опасной — ее часто посещали банды разбойников. Вряд ли что-нибудь из этого было правдой, но по представлению архитектора далекий белорусский край выглядел именно так.
Размещение и планировка усадьбы должны были защитить хозяина от сурового климата и нападений, а внутреннее пространство — соответствовать романтическому духу и здешнему деревенскому гостеприимству.
О ходе строительства усадьбы в белорусских Лесковичах писали английские профессиональные издания. Критиков восхищал тот факт, что строительство велось почти в средневековых условиях — под руководством владельца и силами местных рабочих, а кирпич и черепицу производили на месте.
Бересфорд, партнер Бейли Скотта, в своих мемуарах, написанных после смерти архитектора в 1945 году, описал, как выглядело сотрудничество с паном Хлюдинским. Поскольку Скотт не мог лично наблюдать за строительством, которым руководил сам Хлюдинский, архитектурная мастерская, кроме обычных чертежей, подготовила полный комплект схем, показывавших в разрезе все конструкционные детали — «почти полный том строительных чертежей».
Но в результате, однако, Скотт не получил полной оплаты от заказчика. Возможно, это связано с тем, что в Европе быстро разгорелась Первая мировая война, а за ней пришла и Октябрьская революция. После прихода к власти большевиков Хлюдинские лишились своих владений, а амбициозная усадьба по проекту английского архитектора, видимо, осталась недостроенной.
До нашего времени сохранились фрагменты башен усадьбы, но даже они удивляют своим необычным декором: вместо хаотичной кладки из бутовых камней, характерной для белорусских усадеб и храмов, стену покрывают выразительные ряды каменной «чешуи», подогнанной по размеру к кирпичу, которым выложены ромбические узоры.
Обращение к английскому архитектору, хотя и выглядит экзотикой, вполне объяснимо: в начале ХХ века в Российской империи царила мода на Англию. Мы уже когда-то рассказывали о том, как белорусский шляхтич, архитектор Иван Жолтовский убеждал своих заказчиков переделать проекты, выполненные в модном английском стиле, в классическом духе, которым он сам был увлечен.
Но в Беларуси ничего отдаленно похожего на Лесковицкую усадьбу не существовало. Даже первый «польский дом» того же Бейли Скотта, если он был реализован на наших землях, не настолько выбивается из белорусской архитектуры, как второй его проект. Проект был широко представлен в зарубежной печати и часто упоминался в польской, но оставался и остается абсолютно незамеченным в Беларуси.
То, что мастерская Бейли Скотта подготовила полный комплект чертежей и деталировочных схем, дает надежду, что их копии, которые, возможно, сохраняются где-то в британских архивах, в довесок к иллюстрациям из британских журналов, помогут до мелочей, в том числе декора и мебели, восстановить новым владельцам оригинальный замысел архитекторов, завершить незавершенное.
Если бы такой проект восстановления был реализован, то усадьба в Лесковичах, в которой сочетаются средневековая суровость и закрытость со сказочной романтичностью, не имела бы себе равных в радиусе сотен и сотен километров. К сожалению, местные власти не видят золота под своим носом — усадьба по проекту английского архитектора даже не имеет охранного статуса.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ
Комментарии
Але канешне, добра было б, каб праект быў бы рэалізаваны.