Чем отличается бортничество от пчеловодства? И чему учились поляки у белорусских бортников
Каким образом польские любители добились внесения старинной распространенной в Беларуси традиции в список нематериального наследия UNESCO? И зачем вообще все это в XXI веке? «Белсат» отправился в Августов в Польше, чтобы выяснить все это и познакомиться с членами «Бортного братства».
«Бортное братство» — организация, возникшая в 2006 году в результате путешествия нескольких польских энтузиастов и пчеловодов-любителей в Беларусь. Один из них, Петр Пиласевич, показывает мне свои борти в лесу под польским городом Августов и объясняет:
«В 2006—2007 годах я ездил в Беларусь. И там борти в лесу были частью пейзажа. Когда я вернулся в Польшу, то в 2008 году был первый проект возрождения бортничества, когда к нам приглашали мастеров бортничества с Южного Урала, Башкортостана, чтобы они показали, как это делать. И я подумал: зачем везти кого-то с Урала, если тут рядом у границы это часть культурного наследия? Я начал углубляться в тему, и так возникло «Бортное братство».
Так постепенно в Польше восстанавливается древняя традиция сбора меда лесных пчел, которая там была уже утрачена, хотя продолжает жить и развиваться в Беларуси. Польские любители учились бортничеству у тех, для кого оно было одним из средств выживания, — полешуков. Теперь организация насчитывает более 35 членов, в том числе несколько белорусов. Обязательным условием для вступления является владение и уход хотя бы за одной бортью.
Кстати, борть — это выдолбленный ствол, который вешается на дерево, где дикие пчелы и строят себе гнездо. Именно от этого слова и пошло название бортничество. В определенный момент люди заметили, что пчелы хорошо обживаются внутри гнилых деревьев, и начали сами оборудовать для лесных пчел такие домики, куда время от времени наведывались, чтобы собрать излишек меда. Когда точно это произошло, сказать сложно. Однако точно до прихода славян на территорию Беларуси: даже в Музее бортничества, который работает при Августовской медовне, где господин Петр с коллегами варит питейные мёды, есть борти, старше полутора тысяч лет.
Важно, что принцип создания борти остается неизменным практически всю историю. Единственное, что инструменты для обработки ствола стали современными. Как пчелы появляются в бортях? Петр Пиласевич объясняет, что нужно просто повесить борть в лесу и ждать, пока пчелы туда поселятся. Конечно, можно и искусственно заселить рой в борть — по тому же принципу, как заселяют ульи.
Внутри борти ставятся специальные перегородки, на которые пчелы прикрепляют пластины с медом. Кстати, именно по этой причине мед лесных пчел вкусом сильно отличается от меда из улья. Ведь при сборе пластины срезаются и выдавливаются, поэтому мед стекает со всеми имеющимися вкусами: пергой и прополисом, имеет во вкусе кислинку и сохраняет весь спектр ароматов, имеющихся в борти, вплоть до эфирного масла сосны. В промышленном же, так сказать, производстве пластины с медом достают из улья и вставляют в специальную центрифугу, которая раскручивает пластины, в результате чего мед сливается в подставленную под центрифугу посудину.
Еще одно отличие — время сбора. Из ульев мед собирают дважды в год: в конце июня (такой мед называется ранним) и вплоть до октября (это уже поздний мед). А вот борти открывают обычно раз в год: уже под конец сезона, ближе к зимовке пчел. Поэтому вкус этого меда имеет в себе весь букет ароматов — из всех возможных растений. Соответственно, он на 30% более насыщен по вкусу и аромату, чем обычный мед. Но и гораздо более дорогой, объясняет Петр:
«Цена составляет от 100 до 120 евро за килограмм — это в десять раз больше, чем стоит хороший мед на прилавке магазина. Причина в очень малом количестве меда с борти, который можно собрать, по сравнению с ульем. Из улья, например в Литве, нет проблемы, чтобы добыть 60-80 килограммов меда в год. Некоторые получают и 120. С борти как получим килограмм-два в год, так мы довольны. Те, кто долгие годы ведет бортевое хозяйство, могут получить 6-8 килограммов, но это максимум».
Цвет же бортевого меда светло-коричневый, нечто среднее между ранним и поздним медами. В августовской медосытне, где Петр вместе с коллегами варит питьевые меды разных сортов, мы пробуем несколько медов местной продукции и пытаемся разобраться в их вкусовых качествах.
«Ранний, весенний мед имеет в себе весь срез пыльцы и нектаров растений, которые цветут с конца марта до начала июня: здесь ива, одуванчик, васильки, различные виды морковника, липа. Как начинает цвести липа, то мед собирается, чтобы не было риска докармливания пчел сахаром во время сезона. Ведь иногда в пчеловодстве случается так, что забираем из ульев мед, а после через какое-то время пчелам нечего собирать. И тогда их кормят сахаром. После уже начинают цвести другие растения, и сахар у пчел забирают. Чтобы этого избежать, мед собирается тогда, когда цветет липа. А поздний мед более густой, темный и твердый, имеет более интенсивный вкус. Здесь первую скрипку играет гречка», — объясняет Петр Пиласевич.
Кристаллизация меда — естественный процесс. Хотя ранний мед обычно быстрее кристаллизуется, но поздний в итоге становится более твердым: сложно даже отковырять себе маленькую ложечку. Единственный мед, который остается жидким длительное время, — это мед из борти, собранный весной, в конце марта. Его обычно очень мало, так как фактически это то, что пчелы не доели во время зимовки. Поэтому и в продаже его не найдешь, да и в целом собирают его немного и не всегда. Но вкус у этого меда — просто немыслимый. Я имел счастье попробовать и скажу, что вкуснейшего продукта пчелиной жизнедеятельности я в своей жизни не пробовал.
Кстати, такой вкусный мед собирают действительно правильные пчелы. Да, это не просто шутка. Так как существует множество видов пчел, каждый регион имеет характерные для себя. Но сейчас все перемешалось вследствие погони за большей продуктивностью, поэтому и в Беларуси можно встретить азиатских пчел. В Августовской пуще же действует закрытая система разведения среднеевропейской пчелы августовской линии —других разводить просто запрещено. Петр уточняет: «В Литве эту пчелу называют литовской, в Беларуси — среднерусской. Это вид пчелы, естественный для наших краев: когда-то он был распространен от Урала до Пиренеев».
Как говорит Петр, сама добыча меда — это не главная цель современного бортничества в Западной Европе: «Бортевого меда собирают очень мало. Мы стараемся рекламировать бортничество как хобби — возможность найти свое место в лесу, о котором ты заботишься и к которому возвращаешься, которое дает тебе покой в душе».
И именно благодаря страстям таких любителей из «Бортного братства» возник совместный проект министерств культуры Беларуси и Польши, в результате работы которого 17 декабря 2020 года бортничество Беларуси и Польши было внесено в список нематериального наследия ЮНЕСКО. Однако затем не только совместные проекты, но и визиты в Беларусь стали невозможными.
«Вначале, когда мы начали заниматься бортничеством, мы хотели показать бортничество как совместный элемент наследия Речи Посполитой, что-то, что может объединять нас с белорусами, литовцами, украинцами. История красивой традиции жизни в согласии с природой, где человек пытается приспособиться к природе, а не изменяет ее под себя», — говорит Петр Пиласевич.
Жизнь в согласии — как раз то, чего всем нам очень хочется желать особенно в эти времена.
Комментарии