«Этим решением меня признали честным человеком». Основатель «Нового зрения» прокомментировал предъявленные обвинения

«Это было ожидаемо, я 15 лет живу в Литве, плачу налоги, ко мне здесь нет претензий. На момент моего отъезда из Беларуси ко мне претензий тоже не было. После отъезда на меня завели три уголовных дела, которые закончились абсолютно ничем и показали, что я не виноват. Они закрыты за отсутствием состава преступления.

Я посмотрел статьи, которые мне сейчас инкриминируют: там и «захват власти» в Беларуси, и «экстремизм», и «терроризм», целая куча всего, что позволяет судить заочно.

Могу сказать по этому поводу, что есть люди, которые вызывают страх у властей Беларуси. И, наверное, я вызываю у них панический страх.

Почему они меня боятся, обращаются в Интерпол, а теперь хотят заочно судить, хотят, чтобы я ни в коем случае не приехал в Беларусь, не был на суде? Они знают, что я не буду на суде физически, у меня красная карта Интерпола.

Их действия продиктованы двумя вещами. Первая — это финансовая составляющая, изъятие средств иностранного инвестора, чтобы набивать свои кошельки. Вторая — это страх, он заключается в том, что я не являюсь профессиональным политиком, я не получал каких-то грантов, не обучался в каких-то институтах, они не могут меня упрекнуть.

Но есть люди, которые вызывают доверие у населения, по роду своей деятельности я общался с большим количеством людей в Беларуси.

Я там вывел микрохирургию глаза с каменного века на европейский уровень. И те люди, которые прооперировались, а их сотни тысяч, — сотни тысяч прооперированных глаз, сотни тысяч пациентов, которые не остались инвалидами по зрению. У них есть свое мнение обо мне.

А также поставщики, контрагенты… Я добился того, чтобы все долги перед ними были погашены за счет средств инвесторов.

Нет ни одной организации и ни одного человека, который бы обо мне сказал, что с ними не рассчитались. Я держу свое слово по отношению к пациентам. Дай бог, чтобы в Беларуси, после того как я ушел, так было и впредь, сохранилось это. Хотя я в этом сомневаюсь, жду путь стагнации и «болота», и это отразится на простых людях.

Я сейчас спокойно живу, занимаюсь своим делом, делом моей жизни, строительством больниц. У меня сейчас идут проекты, и я буду развивать их, они будут касаться разных стран, кроме Беларуси. Ведь определенные персонажи решили забрать себе то, что им не принадлежит. Это не экономика, а политическое преследование человека. С целью заочно осудить и иметь возможность посадить на 15-20 лет, если я к ним попаду.

С Беларусью меня сейчас связывают могилы моих родителей. Но я думаю, мало того, что я вернусь в Беларусь, — пусть они подумают, куда будут убегать, когда я вернусь.

Не могу сказать, что меня они удивили, что я испугался. Плевать я на них хотел. Но, думаю, пошел обратный отсчет для этой власти. Они стремятся сохранить остатки того общества, которое существует, но не думаю, что люди им дадут такую возможность. Полагаю, что у меня и нормальных людей все будет хорошо, а не у тех, которые нарушают нормальную жизнь.

Я расцениваю это решение, что фактически меня признали честным человеком. Как будто мне дали какую-то награду, что я абсолютно честен по отношению к Беларуси, как народную награду».

• 32
• 0
• 0
• 2
• 1
• 4
• 6
• 0