Витебская синагога, которую торжественно открывали сегодня, простояла без крыши последние 50 лет, пока не нашлись средства на восстановление.
Здание Большой Любавичской синагоги, возведенное в начале XX века, в советское время перестало быть культовым. В нем размещались и кинотеатр, и склад, и другие хозяйственные постройки. Постепенно в Витебске исчезла община евреев-хасидов, которые молились в этой синагоге, и здание пришло в упадок.
Формально оно принадлежало городу, было несколько попыток его продать, но желающих не находилось.
Непосредственно перед началом реставрации в 2022 году от постройки оставались только стены — последние 50 лет она простояла без крыши.
Впрочем, попытки восстановить памятник архитектуры предпринимались в 1990-е годы, уже даже были утверждены архитектурный проект и план реставрации. Но на воплощение этих планов не нашлось средств.
Внимание к зданию, которое хоть и не имело охранного статуса, но было свидетелем богатой на события эпохи, пытались привлечь витебские активисты. Здесь несколько раз проводились субботники по очистке руин от мусора и щебня.
Восстановлению синагоги способствовал Дом-музей Марка Шагала.
Культовое здание находится неподалеку от музея. В книге «Моя жизнь» художник писал, что каждый день его отец утром шел в синагогу, потом возвращался и только потом шел на работу. Сотрудники музея полагают, что семья художника посещала именно эту синагогу, так как она была ближайшей от дома Шагалов на улице Покровской.
Так появилась идея, что городу было бы неплохо заполучить еще один «шагаловский» объект. Музей Марка Шагала присоединился к международному проекту по сохранению еврейского архитектурного наследия в Беларуси: неоднократно проводились научные конференции и «круглые столы», где обсуждали судьбу этой культовой постройки.
Благодаря просветительской и популяризаторской деятельности музейных сотрудников, о заброшенном здании Большой Любавичской синагоги узнала московская община евреев-хасидов. Начались поиски спонсоров, и главным из них стал благотворительный еврейский фонд «Шмини».
Бывший преподаватель Иняза перешел на белорусский в эмиграции. Он рассуждает о судьбе университета, белорусах за границей и отличии нас от поляков4
Комментарии