Хикикомори поневоле. Айтишник оставил семью в Беларуси и живет в грузинской деревне
7 км — до ближайшего магазина, 15 км — до Батуми. Бизнес-аналитик Константин (имя изменено по его просьбе) живет в грузинской деревне. С понедельника по пятницу на улице он проводит не более часа, иногда встречается с коллегами в Батуми, но нечасто. «Хикикомори поневоле», — улыбается наш собеседник. Когда dev.by бросил призыв в поисках айтишников-отшельников, Константин отозвался первым. Выслушали его историю.
«15 км — где-то пригород, но не в Грузии же!»
— Я переехал в Грузию в марте. С началом войны в Украине возник риск, что на моём проекте из Беларуси будет невозможно работать — и на семейном совете было принято решение не рисковать рабочим местом.
Моя польская виза к тому моменту закончилась, а никакой другой не было, так что вариантов было всего два: либо Узбекистан — я, кстати, большой любитель узбекской кухни, да и вообще фанат кулинарии, — либо Грузия.
Мои знакомые ещё до войны были в Грузии, и у друга остались контакты маклера, который мог помочь с поиском жилья. Да и отзывы об этой стране были очень хорошими — так что чаша весов склонилась в её пользу.
Я связался с маклером, спросил, что он может предложить — и, если честно, немного ошалел от цен на рынке. В марте за студию-однушку в Батуми «заряжали» от 400 до 600 долларов — я такого не ожидал. Попросил: «Поищем ещё варианты — мне большой город не нужен, я же еду работать, а не в отпуск». И через какое-то время он прислал фотографии «из пригорода Батуми».
Формально 15 км — действительно пригород. Но это же Грузия! (смеется).
Итак, цены в «пригороде» были вполовину ниже. Фотографии залипательные, с горными видами. И студия симпатичная — просторная. Я, конечно, готовился к тому, что в действительности всё может быть иначе. Но нет: в реальности всё было, как на фото, — маклер не обманул.
«Я как будто дальний родственник в гостях»
Из Минска я летел в Кутаиси. В самолёте познакомился с несколькими ребятами — все айтишники, такие же релоканты, так и я. В аэропорту нас встретили знакомые — отвезли в Батуми. А там меня уже забрали маклер и хозяин квартиры, в которой я живу.
Оказалось, эта студия располагается в большом частном доме. Есть отдельный вход, но де-факто надо пройти через хозяйский дом. С лендлордом и его семьёй у меня сложились очень хорошие отношения. Иногда у меня даже появляется ощущение, что я не арендую у них жильё, а как будто бы дальний родственник — приехал погостить. Это всё грузинское радушие!
Если сейчас у кого-то перед глазами всплыла картинка: квартирант идёт по коридору — а хозяин кричит ему: «Ой, дорогой, а ну-ка подойди!..» — то нет. Мои хозяева так себя не ведут, они глубоко уважают чужие личные границы. Вообще это интеллигентная семья:
- жена хозяина — учительница английского языка в школе;
- бабушка, её мама, сейчас на пенсии. Но она тоже была учительницей, преподавала грузинский в школе;
- старшая дочь хозяина учится в университете;
- а мой лэндлорд работает в отеле и таксует. Я редко его вижу, потому что он всё время на работе. Да и дома не сидит на месте — всё что-то чинит-мастерит, сейчас вот штукатурит.
Иногда мы обедаем вместе. Вот сегодня мне было неловко: хозяин позвал составить ему компанию, я думал, кофе вместе попьём — и побегу на онлайн-митинг, а в итоге получилось целое застолье — сациви, лобио, салаты. Я торопился, поэтому как следует не посидели. А ведь у грузин трапеза — это же не столько про еду, сколько про социализацию: потравить байки, поговорить по душам.
«Все мои прогулки — вынести мусор, в будни в общей сумме один час»
Что такое грузинская деревня — для меня это коровы-коровы, прямо как в Индии… У нас в Беларуси в частном секторе коров почти не держат, потому что это же работа. А здесь молочка и мясо дорогие, а пенсии — всего 280 лари (около 100 долларов), так что грузинские пенсионеры вынуждены впахивать, чтобы обеспечить себя. Вот они часто и заводят коров — хотя бы одну на двор.
Коровы здесь небольшие — не то, что в Беларуси. Я ожидал ещё, что будут бараны, но нет — в этой части Аджарии я видел их всего несколько раз. Говорят, в горной Аджарии есть свиньи на свободном выпасе, но, увы, своими глазами я таких пока не видел.
Если честно, то по деревне я почти не гуляю — опасаюсь собак. Они же все «при исполнении»: идёшь мимо какого-то двора — может как выскочить… Да и просто неприятно, когда ты идёшь — а слева и справа хором собачий лай.
В течение рабочей недели я мало выхожу из своей студии. Все мои прогулки — вынести мусор: до бака и обратно. Если сложить выходы, то с понедельника по пятницу набирается не более часа.
Иногда я выбираюсь в Батуми либо с хозяином, либо с кем-то из его семьи, кто едет на машине, порой беру такси — это стоит 10 беларуских рублей в одну сторону. А если ехать на маршрутке, то 1 лари (около 90 копеек).
Раз в неделю я закупаюсь продуктами. Как правило, поход в магазин я совмещаю с поездкой в Батуми, спонтанно за продуктами не выбираюсь. До ближайшего магазина — 7 км. Пару раз я ходил за едой пешком — больше не хочу: туда ещё нормально идти, так как ты спускаешься с горы, а назад дорога идёт на подъём — с покупками в руках тяжело.
Конечно, я всегда закупаюсь с запасом — осознаю риски. И у меня всегда есть тушёнка и рис на экстренный случай, плюс ещё картошка, а в морозильнике — цыплёнок.
«Выучил, как будет по-грузински «дай мне», «иди сюда», ну и цифры»
Одиноко ли мне — нет, в течение рабочей недели об этом не думаешь. Утро я начинаю со звонка жене, вечером опять звоню — ей и маме.
У меня есть тут небольшой круг общения — не на необитаемом же острове живу, совсем рядом Батуми, а там живёт трое коллег. Время от времени мы с ними встречаемся. А с семьёй и друзьями общаемся дистанционно.
Я здесь живу уже 8 месяцев, так что соседей знаю — встречаемся с ними на праздниках. Плюс они приходят помочь по хозяйству: один сосед тут всем ремонтирует проводку, другой, Джумбер, может посмотреть, что там в машине барахлит… А если с компьютером надо разобраться или в телефоне что-то настроить — то это теперь ко мне.
С языком общения есть нюансы, конечно. В деревне люди говорят по-грузински. Кто постарше, даже если и учили русский, то забыли — не пользовались в течение десятков лет. Мужчины, которые служили в советской армии, по-русски говорят хорошо.
С молодёжью можно перекинуться парой слов по-английски. Но смол-ток выходит не с каждым, бывает, приходится изъясняться на пальцах. Я выучил, как будет по-грузински «дай мне», «иди сюда», ну и цифры, названия фруктов-овощей.
В принципе, если ты нуждаешься в помощи, тебе помогут и без слов. Я живу недалеко от заповедника Мтирала. Посмотрел по карте — пройти всего 3,5 км. Ну это же на карте… Пока я поднялся в горы, выбился из сил, понимаю, что назад не спущусь — устал. Повезло: ехал человек на машине — увидел меня, говорит: «Запрыгивай!» — и отвёз домой.
Люди тут очень доброжелательные. И всегда на позитиве.
Говорят, что грузины не любят, когда общаются по-русски. Сам я с таким не сталкивался. Как-то летом к хозяину приезжали родственники, один из них участвовал в войне в Южной Осетии в 2008 году. За столом что-то говорили, — и тут он на меня покосился. Хозяин сказал: «Он не русский, беларус…» «А-а-а — тогда всё!» — и вопросы отпали.
К украинцам здесь относятся с сочувствием, и оно не показное, не наигранное.
«В Беларуси идёшь по деревне, видишь — в этом доме пьют. А здесь такого нет»
Мой хозяин родом из другой части Аджарии — ближе к турецкой границе. Я бывал в его родительском доме. И вот что меня впечатлило: как бы скромно люди ни жили, но в зале у них всегда «дорого-богато» — красивый пол, картины на стенах, на потолке люстра, а ещё красивая посуда. При том, что эти люди живут очень скромно.
Очень важная часть приёма гостей — застолье: у них так принято, чтобы на столе блюда стояли в 2 этажа.
В деревнях здесь принято жить большой семьёй. В семье много детей, и самый младший ребёнок, как правило, остаётся жить с родителями в родительском доме. У нас тоже так — в доме живёт 7 человек: есть бабушка с дедушкой, их младшая дочь — Эльза, это жена хозяина, а ещё трое её детей, то есть внуков.
А ещё знаете, в Беларуси ты идёшь иной раз по деревне и сразу видишь — в этом доме пьют. А здесь, в Грузии, я ни одного такого дома не видел. И это не значит, что грузины не употребляют алкоголь, ну нет же — всякие есть, но вот на их жилищах это не отражается.
У нас тут есть сосед, Гурам — большой любитель вина. Как-то он выпил и не смог встать. И как у нас обычно приходит женщина на своим пьяненьким мужем — руки в боки и давай его распекать. А жена Гурама пришла, взяла его бережно под локоточек — и аккуратненько так сопроводила домой. Это меня впечатлило!
Что ещё меня удивило: мужчины и женщины тут, бывает, едят за разными столами, потому что у мужчин — одни разговоры, а у женщин — другие.
О чём я мечтаю — вернуться в Минск. У меня там семья, ребёнок. Я уехал, потому что этого требовала работа, а моя жена вынуждена была остаться, чтобы ухаживать за своей мамой, которая не встаёт с кровати.
Но если бы мы переехали сюда всей семьёй, нам было бы всё равно непросто. В деревенской школе дочь учиться не смогла бы — там все предметы преподают по-грузински. А из деревни каждый день в Батуми не наездишься — пробки, пришлось бы поселиться в городе.
Я смотрел, сколько стоят школы в Грузии. Хорошая немецкая в Батуми — 6900 лари (около 2,5 тысяч долларов) в год. Для моего кошелька это было бы очень чувствительно. А онлайн-обучение нам не подходит, так как дочка — ещё первоклашка.
Комментарии