Саша Филипенко: Российское общество обосралось на опережение

Писатель Саша Филипенко дал интервью российскому изданию «Медуза» о своем последнем романе «Слон». В нем он, среди прочего, рассказал, почему этот роман — «в большей степени разговор с российским обществом», но и с белорусским обществом тоже. А также обозначил, в чем разница между белорусами и россиянами.

Саша Филипенко в Берлине 26 мая 2025 года

— Спрошу сразу про главное: у вас роман про слонов, которых все игнорируют. Как родился этот образ?

— Это было еще в самом начале войны. Я очень много пил в те первые дни. Когда начались события в Беларуси [то есть протесты против Александра Лукашенко 2020—2021 годов], я чувствовал, что могу что-то изменить, что мы рано или поздно победим. А здесь я почувствовал великое бессилие, пусть это и не моя война.

Пару недель я просто дожидался трех часов дня, и сразу напивался. Я тогда находился в Швейцарии, в очень живописном месте в горах с видом на Женевское озеро. И меня мучило невероятное чувство вины и стыда, что я нахожусь в красоте и безопасности, а не со своими друзьями в Киеве.

Пару недель я лежал пластом, а потом осознал, что никому это не поможет.

Но меня поразила реакция моих бывших товарищей в России, которые очень быстро перепугались, договорились между собой и решили, что больше ничего сделать нельзя, что сопротивляться страшно. Здесь у меня личные претензии к российскому обществу.

Я всегда участвовал в протестах и в России, и в Беларуси, ходил на одиночные пикеты. У меня достаточно опыта, чтобы сравнить, где страшнее. И я не понимаю, когда мне говорят, что в России было очень страшно. Был большой отрезок времени, когда было не страшно выходить, и мне кажется, этот момент был упущен. Российское общество обосралось на опережение. 

Сначала генеральная линия была — нет смысла ничего делать, потому что нормально же живем. И потом вдруг бабах — и все, теперь страшно ходить на протесты, кругом террор, ничего не поделать. Вышли десятки тысяч человек, но на фоне 140 миллионов человек, это мало — хотя не отменяет подвига этих людей.

В чем разница между белорусами и россиянами? Белорусы, как в «Пролетая над гнездом кукушки», могут всегда сказать, что хотя бы попробовали.

— В итоге получается, что «Слон» — это в первую очередь текст о России.

— Мне хотелось написать универсальный текст. В Америке, например, его можно читать как историю про приход Трампа. Пришли слоны, разносят все и прогоняют людей. Мне хотелось написать и про тех слонов, которых не замечает немецкое общество и швейцарское общество. 

Но конечно, в большей степени это разговор с российским обществом — не зря у меня появляется двуглавый слон, он даже есть на одном из эскизов обложки. Но и с белорусским обществом тоже.

Сегодня я наблюдаю, как многие белорусы используют 2020 год как индульгенцию. Они утешают себя тем, что говорят: мы хоть что-то сделали в 2020 году, а россияне не сделали ничего. Но прошло уже пять лет, а в Беларуси ничего не решилось. Мы не победили, у нас люди в тюрьмах, пытки, аресты постоянно. Выехало от 500 тысяч до двух миллионов человек. В центре города стоит тюрьма, где пытают людей.

Белорусы в Минске точно так же сейчас не замечают то, что происходит, не хотят замечать. Выросло новое поколение — ребята, которым в 2020 году было 15, сейчас им 20, и они живут уже в другой стране. Они знают, что было в 2020 году, но это не их борьба. 

Комментарии к статье