«Делаем просто нереальные вещи». Американский бизнесмен белорусского происхождения помогает военнослужащим ВСУ с ампутациями начать новую жизнь

Недавно американский бизнесмен с белорусскими корнями Юрий Арашидзе пил чай с бывшим главнокомандующим Украины Валерием Залужным. В Украине все знают, что у Арашидзе — белорусские корни. А также — что благодаря ему сотни украинских военных встали на ноги после ампутаций. Юрий и его коллега, доктор-протезист Яков Градинар создали благотворительный фонд Protez Foundation. Уже несколько лет благодаря фонду военные получают бесплатные протезы рук и ног — могут снова ходить (даже в горы) и обнимать близких, пишет «Еврорадио».

Юрий Арашидзе, основатель Protez Foundation / @u.aroshidze

— Я все время говорю, что у меня кровь — грузинская, душа — украинская, что родился я в Беларуси, но с американским менталитетом, — рассказывает Юрий корреспондентке «Еврорадио» на хорошем украинском языке.

«Нам бы ничего не удалось, если бы мы не были такие… крэйзи?»

— Вы занимались траковым бизнесом, жили в США, при этом у вас еще и белорусские корни. Кажется, что к чаепитию с Залужным с этой стартовой позиции ничего не ведет…

— А потом началась война. Для меня это был личный шок. Незадолго до этого я много времени проводил в Киеве, мои бабушка и мама родом из Украины. И поэтому новость о войне было эмоционально сложно принять.

В первые дни от шока я просто не понимал, что происходит. У меня в офисе висят два больших экрана, и на них выведены новостные порталы. И я просто без перерыва следил за новостями на этих экранах. А потом стал думать, чем могу помочь.

Еще до войны я был знаком с доктором Яковом Градинаром [доктор-протезист из Украины, живет в США. — «Еврорадио»]. В начале 2022 года меня попросили помочь Богдану Коновалову — парню из Днепра со сложной ампутацией. Нас познакомили, мы договорились, что Богдан будет жить у меня и я буду возить его на протезирование.

Тогда я и познакомился с доктором Яковом. Клиника, в которой он работает, находится в центре Миннеаполиса. Яков — уникальный человек. Он пастор церкви, у него семеро детей — и у него очень доброе сердце.

В результате Богдан получил бионический протез, вернулся в Украину. И началась война.

А мы с Яковом подумали: а почему мы не можем помогать украинцам так же, как помогли Богдану? При этом мы понимали, что протезирование — это самый дорогой вид медицинских услуг, один протез стоит от 15 до 100 тысяч долларов.

И мы думали: окей, привезем 5 военнослужащих, поможем им — и уже что-то сделаем. И когда привезли 5 военнослужащих, увидели, насколько это сейчас нужно Украине. И мы получили большую поддержку людей. За первый год войны и работы центра мы ни у кого не просили денег: люди просто давали. И мы поняли, что можем помочь большему количеству людей.

Протезирование в Protez Foundation / Euroradio

Когда у нас было много людей, мы увидели, что им нужно обслуживание протезов. И мы открыли первый протезный центр в Украине. Наша главная миссия — изменить протезирование в Украине. Мы понимали, что не сможем помочь всем в США, но можем сделать так, чтобы протезирование в Украине было лучшим.

Поняв, что не хватает кадров, которые могут протезировать, мы открыли Protez Academy, где с нуля обучаем наших протезистов и физиотерапевтов.

Если бы мы с доктором Яковом оба не были такие — не знаю, как сказать по-украински… крэйзи? — нам бы ничего не удалось. Но мы сошлись в нашем желании помогать и иногда делаем просто нереальные вещи.

— Какие?

— Мы наладили весь процесс — от начала, когда военнослужащий заполнил анкету, до того, как он закончил реабилитацию. И уже запротезировали более 500 военнослужащих и детей.

Мы также объединили более 4 тысяч доноров в 40 странах мира, которые помогают нам делать протезы для украинцев, и это действительно круто. Когда мы говорим, что один протез стоит минимум 10 тысяч долларов, может показаться, что это неподъемная сумма. Но наши жертвователи донатят по 10, 20, 50 долларов — и вот уже мы закрываем очередной сбор.

Protez Foundation помогает встать на ноги не только военнослужащим, но и детям.

Ирабаника Россиноски: Yura Aroshidze (@u.aroshidze)

>

Ираба они Aroshidze (@u.aroshidze)

За три года мы построили три центра Protez Foundation: один в США и два в Украине. И собрали команду из мотивированных людей. А прямо сейчас работаем с Министерством внутренних дел Украины, чтобы открыть еще один центр.

«Зачем вам помещение на Майдане, у вас что, много денег?»

— Один из ваших протезных центров работает в Закарпатье, самом безопасном регионе Украины. А второй открылся в самом центре Киева, на Майдане. Почему там?

— Да, у нас иногда спрашивают — зачем вам протезный центр на Майдане, у вас что — много денег? Нет, у нас есть договоренность с арендодателем.

Но главное — располагая Protez Foundation в центре Киева, мы показываем отношение к военнослужащим. Когда они приходят в центр, где им предлагают кофе, когда они получают качественный сервис, они чувствуют это отношение. Мы хотим, чтобы они видели, что для них сделали самое лучшее.

У советской власти была традиция высылать инвалидов подальше от центра города. А Людовик XIV построил Дом ветеранов в центре Парижа, чтобы вывести военнослужащего на новый уровень. Меня самого очень вдохновляют украинские военнослужащие: они все очень заряжены на реабилитацию и результат.

Сейчас в протезный центр в Штатах мы берем только военнослужащих со сложными типами ампутаций. Более простые случаи протезируем в украинских центрах. А наша долгосрочная задача — сделать протезирование в Украине лучшим, вывести его на американский уровень.

Мы протезируем не только военнослужащих. Женщинам, пострадавшим в результате войны, помогаем без очереди. А еще мы понимаем, что иногда травма может быть не связана с войной.

И когда к нам обращаются дети, которые пережили ампутацию из-за ДТП или любого другого несчастного случая, мы помогаем им без очереди. Сначала протезируем, а потом уже ищем деньги. Уже 15 детей получили у нас протезы.

— Вы давно были в Киеве?

— Я все время в Киеве. Каждую ночь ты просыпаешься от того, что над городом сбивают дроны.

В прошлом году я в Украине провел больше времени, чем в Штатах. Но у меня есть возможность приехать домой, в США, и там передохнуть, потому что после нескольких недель пребывания в Украине едет крыша. А у моих украинских коллег этой возможности нет, и все равно они все время показывают крутые результаты.

Юрий Арашидзе и Яков Градинар / u.aroshidze

Честно говоря, я думаю, что каждый, кто понимает, что происходит в Украине, должен помогать. Мы сами делаем, что можем — и даем возможность помогать другим. Через нас вы можете помогать восстанавливать жизни людей.

— Когда вы выучили украинский язык?

— До войны я не говорил ни по-украински, ни по-белорусски. Но с началом войны начал читать много украинских книг, смотреть фильмы, ролики на ютубе… Я впитывал язык, как ребенок, который сначала все понимает, но не может начать говорить.

А потом начались встречи с украинскими министрами, встречи в Офисе президента, приглашения в эфиры украинских телеканалов… Я понимал, что если не смогу вести разговор на украинском, это будет выглядеть не очень хорошо. Так что теперь я уже общаюсь по-украински. Ещё тяжеловато, но постепенно получается.

Если вы хотите, чтобы больше украинских военных снова встали на ноги, задонатить можно здесь.

Комментарии к статье