Лев Троцкий и роспуск Офиса Светланы Тихановской
Журналист Виталий Цыганков в своем телеграм-канале резко раскритиковал идею, что, мол, нужно распустить Офис Светланы Тихановской, и тогда для белорусских демократических сил откроются новые дороги.
Светлана Тихановская. Фото: Getty Images
Как я иногда говорю, я не спорю с людьми, а спорю с идеями — не важно, кто эти идеи выдвигает. И вот одна из последних идей — все структуры «демсил» распустить, поскольку одни скандалы и ничего не работает.
Гм, довольно странная (скажем мягко) идея — если смотреть на нее рационально, без эмоций, с точки зрения потенциальных последствий.
Любая политическая институция выполняет (более или менее удачно) определённую функцию. Если мы распускаем какую-то институцию, то надеемся, что на её замену придёт другая структура, которая будет выполнять эту функцию более успешно. Но это абсолютно нереально в наших конкретных условиях.
Если даже каким-то чудесным образом допустить, что после роспуска существующих структур все-все-все антилукашенковские силы соберутся на какой-то новый конгресс, заново объединятся, выберут себе новых лидеров (уже звучит малореалистично)…, то это всё не заменит то, что называется на сегодня «легитимностью Светланы Тихановской» и её накопленные за последние годы политические контакты.
Не приходится надеяться, что после «разгона» зарубежные лидеры вместо Тихановской начнут встречаться с Позняком, Бульбой или Балкунцом (беру условно фамилии самых заметных её критиков). Зарубежные лидеры просто перестанут встречаться на высоком уровне с представителями белорусских демократических сил.
Я бы даже провёл здесь аналогию с белорусским суверенитетом — если мы говорим о важности и необходимости какой-то «институции». Какой бы он ни был сегодня, — урезанный, зависимый, ограниченный — но он существует, юридический и формальный суверенитет, и это самое важное с исторической точки зрения. Важнее, чем кто его возглавляет, какие (плохие) порядки в нём существуют.
Поскольку пока есть формальный суверенитет, в любой момент власть может измениться, порядки могут измениться, могут измениться внешнеполитические обстоятельства и суверенитет может стать настоящей независимостью, демократией, может пойти в другом геополитическом направлении. Что мы и наблюдали в 1991-м, когда формальные «на бумаге» суверенитеты советских республик превратились в реально независимые государства.
(И я, кстати, солидарен с теми политиками, которые говорят, что борьба за сохранение суверенитета должна стать главной в деятельности Офиса и всех демократических сил — хотя по другим вопросам у меня с ними будут явные разногласия).
Суверенитет — это та самая институция, которая при лучших условиях может расцвести и приобрести совсем отличающуюся от нынешней форму. Так и институции, созданные после 2020-го — их можно наполнять новым содержанием, другими людьми, альтернативной стратегией — но контрпродуктивно их «распускать».
Конечно, люди, которые призывают всё распустить, понимают, что никакой новой равноценной институции не возникнет. Им просто хочется всё распустить. Они знают, что делают. И это нужно понимать и констатировать.
Кстати, Лев Троцкий, тогдашний нарком иностранных дел советской России, выдвинул свою формулу «ни мира, ни войны, армию распустить», когда был руководителем советской делегации на переговорах с немцами в Бресте. Практичные немцы недолго удивлялись этой странной формулировке и начали наступать. В итоге Советская Россия была вынуждена подписать Брестский мир 3 марта 1918 года на значительно худших условиях.