Почему россияне отдали украинцам тела убитых, а те — нет?
Москва сделала из этого большую тему для своей пропаганды.
Пейзаж после битвы у Бахмута, 2023 год. Фото: AP Photo / Alex Babenko
Завершился очередной этап передачи тел погибших военнослужащих Россией Украине. В общей сложности россияне за период после последних переговоров в Стамбуле передали 6000 тел. Украинская сторона говорит, что даже вперемешку: россиян и украинцев. Украинцы не передали никого. Почему так?
Потому что украинская армия с осени 2024 года только оборонялась и отступала. Речь же о тех жертвах, тела которых после боев остаются на ранее нейтральной полосе или на новозанятых линиях. А если линия фронта медленно-медленно смещается в украинскую сторону, то и соотношение соответствующее.
Потери при наступлении в позиционной войне, какой она является с конца 2022 года, намного больше у тех, кто наступает, — особенно с учетом того, что поле боя сейчас «просвечивается» дронами.
«Это новый тип войны. 15 км от линии фронта — теперь зона сплошной смерти», — отметил недавно генерал Валерий Залужный.
Украина выбрала тактику глухой обороны, потому что она более слабая сторона.
Российская и лукашенковская пропаганда передаче тел уделили большое внимание. Таким образом они надеются заверить население: мы побеждаем, враг несет огромные потери, нужно только еще потерпеть. Мединский даже провел параллель с Северной войной, которая длилась 21 год.
Однако пропорции переданных тел не соответствуют реальному уровню потерь сторон. Потери россиян намного выше именно потому, что они ведут наступательные действия, а украинцы потому и сидят в укрепленной обороне, что располагают меньшей живой силой и берегут ее.
Российские «Медиазона» и Би-би-си с помощью волонтеров ведут подсчет числа погибших на основе открытых источников. По этому подсчету на сегодня известны имена 112 тысяч убитых. Проекции же общей цифры российских потерь, сделанные на основе количества дел о наследстве, выводят на цифру около 180 тысяч жертв.
Потери украинской стороны точно неизвестны. Они тоже огромные, но, скорее всего, примерно на треть меньше российских.